Тонкие пальцы вплетали в косы лаванду, ландыши и воспоминания... Косы тянулись вниз и тёмными змеями вились по земле...
Перед Заряной лежала огромная охапка цветов, постепенно, стебелёк за стебельком, перекочёвывая в пышные волосы мавки.
Ландыши отцвелись ещё недели три назад, да и первая лаванда зацветёт только дней через семь. Но Яровитко на то и местный леший, чтоб ему цветы покорялись. По велению лесовика ландыши опять заблагоухали, а лаванда у кромки леса зацвела пышными кустами.
Говорят, что мавки не помнят своих обидчиков, не помнят горя и бед...
Да так оно и есть. Забыла Заряна, как её звали в прошлой жизни, забыла, как стала девой лесной, не помнила, почему её так тянуло на божедомку, что расположилась на краю поля, там, за старыми липами.
Она забыла, но помнил леший...
В то морозное утро Яровитко разбудил стук топора... Спят зимой лешие, спят крепким сном до самой весны. Но бывает так, что и просыпаются. Вот и проснулся хозяин леса от того, что в Рождество мужик работал. Хотел сначала лесовик мужика в сугроб толкнуть, да бревном придавить, да волков приманить... Только увидел, что мужик слезами умывается. Не тронул, за ним из любопытства последовал.
Хата не топлена... На столе лежит покойница с серым лицом... Маленькая девочка лет пяти жмётся в холодном углу и себя успокаивает: "Не плачь, Маричка, не плачь. Придёт весна — проснётся мамка"...
Мужик же в хлеву домовину жене своей мастерит...
Заряна уже вплела в косы все цветы и запела...
Пела Маричка звонко, словно соловей. Прошло уже лет пять или шесть, как мама Марички уснула, а просыпаться и не думала. Забывать начала её Маричка, только песни и помнила. Пела их постоянно, горе разгоняла.
Привёл мужик в дом новую хозяйку, стало житьё-бытьё девочки невыносимым. Не любила её мачеха, била Маричку по любому поводу, а своих детей никак родить не могла, от того ещё больше злилась. Уже не до песен девочке...
Повернулась Заряна, взмахнула косами. Ни дать, ни взять — красавица... Не плетут косы мавки, но завтра русальная неделя начинается. Станут люди заложных покойников поминать, придут на божедомку к неупокоенным, тут-то и заманит Яровитко парня в лес...
Выросла Маричка, женихаться начала. Понравился ей Василь с соседнего хутора, да и он заглядывался на Маричку. Уже и о свадьбе между собой молодые люди условились, да не случилось. У мачехи племянница имелась. Девка красивая, характером скверная. Вот и надумала мачеха свою племянницу Ульянку за Василя замуж отдать. Родители хлопца зажиточные, Василь красавец, а главное — Маричке плохо будет. Ульянка — кровь родная, а Маричку не жалко.
Как удалось Василя уговорить жениться на Ульяне, до сих пор неведомо, но по осени пышную свадьбу справили... Маричка в тот день пропала...
Не знал Яровитко, как Маричка умерла. Только брат его, полевик Велесун, рассказывал, как шла через поле красавица, слезами умывалась. Шла в сторону лесного озера, а за ней кралась баба с лицом злобным.
Уже весной, после схода снега, нашёл леший косточки Маричкины в камышах. Схоронил их на божедомке, у перекрёстка под старыми липами, где люди своих неотпетых покойников хоронили. Оплакал, как мог...
Закончила свою песню Заряна, посмотрела пристально на Яровитко.
— О чём грустишь, лесной хозяин?
— Тобой любуюсь, Заряночка. Ты уже лет двадцать мавкой ходишь, а тебе среди людей жить нужно.
— Да, что ты? Зачем мне жить-то среди людей? В глуши лесной мне хорошо. И с подружками мы хороводы водим, и венки плетём, и песни поём да на ветках качаемся, ветром забавляемся. Да и поздно уже к людям возвращаться. Вот капельку любви бы, тогда и умереть не жалко.
— Не умирают мавки, только других губят. А станешь ты живой девушкой, так отбоя от женихов не будет. Выберешь самого лучшего. А я приглядывать за тобой буду, чтоб не удумал твой муж обидеть тебя.
— Да, что ты такое говоришь, Яровитко? Как же мне человеком стать? Мавка я, на том и стою.
— Знаешь ты, Заряна, какой день завтра. Знаешь! Можешь к людям вернуться. Я сам для тебя хлопца заманю. Защекочешь его до смерти, обменяешь его душу на свою жизнь...
Задумалась мавка. Не хотелось ей зря губить человека. Хотя, почему же зря? Разве не она со своими подружками мужиков щекотала, разве не она полотна у баб воровала и кудель трепала, разве не она детей малых пугала, а то и в лес навсегда уводила? И всё ради забавы, а завтра... Завтра обменяет она душу бессмертную на жизнь свою...
Не знала мавка Заряна, что Яровитко наметил ей в жертву красавца Петра, сына Василя. Того самого Василя, которого любила мавка, когда ещё девушкой Маричкой была...
