Он показывал страшные фильмы -
ей было не страшно.
Он пропитывался день за днём
горячительным ядом.
Приходил, приводил с собой в дом
не себя - чужого.
Тогда становилось по-настоящему страшно.
Пересказывал ей её мысли чужими словами.
Цепенела, но слушала, а из окна сквозило.
Внизу живота холодело, немели ноги.
Ей хотелось лишь одного - закрыть окошко.
Продолжали, перевирали чужие губы.
Она видела ясно - даже лицо чужеет.
Чужими становятся руки, их не попросишь
окошко закрыть. Или свернуть ей шею,
чтобы всё завершилось,
снова всё стало не страшно.
Чтобы он настоящий обнял своими руками,
своими губами сказал,что прогонит чужого.
И не обманул.
Хоть на этот раз не обманул бы.
