Пять писем к создателю написанных но по разным причинам не отправленных

Пять писем к создателю, написанных, но по разным причинам не отправленных.

Письмо первое.

Декабрь 1929.

Ну чё, профессор, как дела в Париже?

Собрался вот письмо тебе черкнуть.

Ты вовремя убёг, а я, как видишь, выжил.

Надеюсь, что сочтемся как-нибудь.

Ты, говорят, там крупное светило.

Ну, им виднее — заграничным докторам!

А я тут занял, кстати, всю твою квартиру

И книжки повыкидывал к херам.

У нас вожак — товарищ И Вэ Сталин —

За всех уже продумал, что и как,

А ты в Париже не встречался с Борменталем?

Пропал куда-то: хоть и доктор, а дурак!

Все. Закругляюсь. Служба, знаешь, все такое.

Товарищи с докладами спешат.

В Очистке не приветствуют простоев.

Адьё, профессор!

Дата. подпись. П.П.Ш.

Письмо второе.

Декабрь 1937.

Бонжур, профессор!

Поздравляю с Новым Годом!

Надеюсь, вам в Европе хорошо.

У нас непросто: мы тут всем народом

Врагов народа растираем в порошок.

Вопрос ребром — все четко: или-или!

Разнюхали, кто чист, а кто не чист.

Вот Витьку дворника недавно разъяснили:

Был с виду дворник, а внутри троцкист.

А тот высокий чин, что вам мастырил справки —

Вы помните его начальственный басок?

Он всех перехитрил, решил не ждать отправки:

Напился коньяку и выстрелил в висок.

Давненько не слыхал о нашем Борментале.

Волнуюсь — он дурак, не ляпнул бы чего!

Намедни, кстати, Швондера забрали.

Сказали вскользь, что, мол, предатель и шпион.

Я сердцем чуял — что-то с ним неладно!

К чему таскать блокнот и два карандаша?

Ему дадут лет пять — ну, чтобы неповадно…

Вот так! Прощаюсь.

Зав. Очисткой.

П.П.Ш.

Письмо третье.

Декабрь 1942.

Профессор, здрасте!

Как вы там в Париже?

Под немцами несладко? Или как?

У нас тут минус сорок или ниже,

Воюем справно на авось да натощак.

Я тут в разведке, прямо скажем, первый номер!

Полковник говорит — огромнейший талант!

Тут до меня который был — от раны помер,

А я не помер и доставил провиант!

Недавно ранен был. Хирурги залатали.

Профессор, как судьба хитро свивает нить!

«Кого благодарить?» А мне, мол: «Борменталя!»

Ну, ваша школа, что ж тут говорить!

Не свиделись, увы! Отправили куда-то.

Полковник говорит, такой, видать, приказ…

Профессор, тут везде пробитые солдаты,

А вы — в Париже! Жаль! Тут не хватает вас…

Хотя… И там война. Работы выше крыши…

У вас, наверняка, в госпиталях завал.

…А мне сосед сказал (он от сестры услышал),

Наш доктор обо мне звонил и узнавал…

И что, когда в груди заделывал прореху,

Он, будто, говорил кому-то из коллег:

«Филип Филиппыч, мол, не верил в человека,

А, поглядите, вот! Ведь вышел человек!»

Письмо четвертое.

Декабрь 1949.

Профессор, хорошо, что вы в Париже!

Ну, что тут говорить — счастливая судьба!

Такой, как вы, сейчас, наверняка б не выжил.

У нас как раз с такими вот борьба.

Нет, я-то ничего, мне тут и должность дали,

Но, право, спасу нет от этих кровопийц!

Они ведь донесли о нашем Борментале,

И он теперь один среди врачей-убийц.

Никак я не пойму, за что его в убийцы!

Должны же разъяснить, где правда, что почем!

Он дважды ранен был, два ордена в петлице!

На фронте — знаю сам — геройским был врачом!

Я думал, заступлюсь, но мне: «Сиди потише!»

Совсем сбесились! Глядь! Ну что они творят!

…Точнее… Мы творим… Ведь я — из них же вышел…

Виню себя. Вот мы — такой пролетарьят…

Вы не любили нас, Филипп Филиппыч — правы.

Мы расплодились тут как сукины сыны.

Очистку всей страны форсировали завы

И вычистили все святое из страны.

Прощаюсь. Что сказать… похоже, я калека.

Уж лучше б вы меня отправили в расход.

Не вышло из меня ни пса, ни человека…

Простите, что грущу под самый новый год…

Письмо пятое

Декабрь 1957.

Профессор, дорогой, по случаю пишу вам!

Один знакомый врач, сказал что отвезет.

У нас двадцатый съезд наделал много шума,

И приняли дела нежданный оборот!

Бумаги принесли из самого спецхрана

Я кое-что смотрел и оказалось — вот!

Что Швондер проходил по делу Мандельштама:

По тихому стихи записывал в блокнот!

Поэт! А не шпион, как мы тогда считали…

Вернулся — повезло. Я видел — весь седой…

...Вы там присядьте…

Я скажу о Борментале:

Неделя, как пришел. Заросший бородой…

...Связала нас судьба, похоже, в этом мире:

Как говорили вы про связи и про нить…

Он здесь теперь со мной. В «профессорской» квартире.

Все ж не чужие — я пустил его пожить.

Сидит вон у окна, любуется закатом.

Ходили в магазин. Купил ему обнов…

Все вспоминаем, как в далеком двадцать пятом

Ходили вместе в цирк и видели слонов…

Сергей Адамский.

6-.