Она выбрала принца, и в этом ее ошибка:
люди треть от русалкиных лет-то живут едва,
но, покуда есть принцы, нет повода для отчаянья,
и, покуда есть принцы, потеря их не беда.
Она выбрала боль, но к боли давно привычна,
и шагает легко, как будто не по ножам,
от границы к границе, от замка к другому замку,
чтоб найти того самого, кому бы была важна.
Обманула ведунья, сказав про проклятье пены:
на восходе лучи ее не превратили в соль.
Что до боли от вида возлюбленной новой принца…
Что ж, кому-то достаться должна была эта роль,
и, сыграв ее ярко, русалочка осознала:
оплатила зря ноги страданьем и немотой,
ведь, покуда есть принцы — вот истинное проклятье
морской ведьмы: жить вечно и вечно им быть не той,
вновь и вновь просыпаться одной и в лучах рассвета
видеть, как поцелуй подарен опять другой,
и касаться груди, где кровавой-кровавой пеной
истекает душа, вечно ищущая покой.
