(Картина Пикассо)
Свершён обряд заупокойный,
и трижды проклята она,
она торжественно-спокойна,
она во всём себе верна!
Весь чин суровый отреченья
она прослушала без слёз,
хоть утолить её мученья
не властны Роза и Христос…
Да! трижды тихо и упорно
ты вызов неба приняла,
и встала, кинув конус чёрный,
как женщина и башня зла.
Тебе твоё паденье свято,
желанна лишь твоя стезя;
ты, если пала, без возврата,
и, если отдалась, то вся.
Одно: в аду или на небе?
Одно: альков или клобук?
Верховный или низший жребий?
Последний или первый круг?
Одно: весь грех иль подвиг целый?
вся Истина или вся Ложь?
Ты не пылаешь Розой Белой,
Ты Чёрной Розою цветёшь.
Меж звёзд, звездою б ты сияла,
но здесь, где изменяют сны,
ты, вечно-женственная, стала
наложницею Сатаны.
И вот, как чёрные ступени,
сердца влекущие в жерло,
геометрические тени
упали на твоё чело.
Вот почему твой взор не может
нам в душу вечно не смотреть,
хоть этот веер не поможет
в тот час, как будем все гореть.
Глаза и губы ты сомкнула,
потупила тигриный взгляд,
но, если б на закат взглянула,
остановился бы закат.
И если б, сфинкса лаской муча,
его коснулась ты рукой,
как кошка, жмурясь и мяуча,
он вдруг пополз бы за тобой.
