К Армении

В тот год, когда господь сурово

Над нами длань отяготил,—

Я, в жажде сумрачного крова,

Скрываясь от лица дневного,

Бежал к бесстрастию могил.

Я думал: божескую гневность

Избуду я в святой тиши:

Смирит тоску седая древность,

Тысячелетних строф напевность

Излечит недуги души.

Но там, где я искал гробницы,

Я целый мир живой обрел:

Запели, в сретенье денницы,

Давно истлевшие цевницы,

И смерти луг — в цветах расцвел.

Не мертвым голосом былины,—

Живым приветствием любви

Окрестно дрогнули долины,

И древний мир, как зов единый,

Мне грянул грозное: «Живи!»

Сквозь разделяющее годы

Услышал я ту песнь веков.

Во славу благостной природы,

Любви, познанья и свободы,—

Песнь, цепь ломающих, рабов.

Армения! Твой древний голос —

Как свежий ветер в летний зной:

Как бодро он взвивает волос,

И, как дождем омытый колос,

Я выпрямляюсь под грозой!

9 декабря 1915, Москва, Тифлис