У колдуньи есть дом, только холод гуляет в нём.
Много лет тишина, не скрипят половицы дома.
Пахнет пеплом чердак. Кот ложится то так, то сяк.
В коридоре пустом всё кажется незнакомо.
Просыпаясь чуть свет, берётся за ремесло.
В амулеты вплетает звуки, оттенки, смыслы
Да искру своих глаз, сияющих, как стекло –
Цвета жжёного сахара, цвета опавших листьев.
Ведьма верит: однажды каменный круг в лесу
Станет снова порталом, в траве всколыхнутся тени,
Для неё оперенье сокола принесут
Озорные дриады, владычицы всех растений.
Только неотвратимое всё не спешит прийти,
Даже вечером, призраком, вздохом огня осенним.
И она отбывает ко сну после девяти,
Все дела отодвинув подальше, на воскресенье.
И почудилось ведьме – колокол зазвенел,
Это ши, что запели вечером у порога,
Это дикие фавны с полным колчаном стрел,
И она им помчалась вслед – «подожди немного!»
Неужели я правда способна услышать вас?
Неужели ваш сладкий голос меня отравит?
Они брали за руки ведьму, шепча, смеясь:
«Ты увидишь нас там или здесь – на границе яви».
Это самое страшное – больше не «никогда!»,
Слышишь флейту сатира и хохот потусторонний?
Засыпай. Высоко сияет твоя звезда.
Одиночество – то, что больше тебя не тронет.
