Он не пишет стихов, он прожорлив и малоподвижен,
С надоевшей женою в квартирах на де Риволи
Он живет в самом сердце изысканно-злого Парижа,
В самом сердце забыв светлый образ своей Натали.
Здесь свои Елисеи, свои и ветра, и просторы,
Манят ножки в чулках, манят теплые булки с витрин,
Только тройка лихих королевских друзей-мушкетеров
Удивительно схожа с героями русских былин.
Только мало усталой душе и покоя, и воли,
Мало, что на своем - панталоны, и фрак, и жилет,
Если звезды - как те, над свободным лазоревым морем,
Если осень - как та, если счастья по-прежнему нет.
Он прожорлив и зол, он недавно представлен к награде,
Он себя видит в бронзе, которая точно не медь,
А стихи так и рвутся - приходится прятать тетради:
Здесь холодный огонь, черновик может и не сгореть.
