О, я прошу вас, не бойтесь –
Знакомиться с вами не стану.
Мы ведь совсем не пара –
Вы и моя фигура
С тенью ночной долговязой,
Спутницей неотвязной.
(Мы с ней в один день появились,
И в один день исчезнем.)
Веет от вас духами –
От нас корвалолом веет
(Менять я вам не советую
Духи на эту гадость!)
В платье своём прозрачном
Вы гордую юность несёте:
Только оформились груди,
Только щёчки покрылись
Лёгким пушком воздушным,
Тонким любви румянцем.
Вы – это чьё-то благо,
Вы – не моё спасенье
От пустоты голодной,
От непомерной меры.
А у меня лишь сердце –
Сердце только прозрачно
И никому не видно.
Когда бы имел на то я
Ваше соизволенье,
Я вам показал его бы:
“Смотрите-ка: вот аорта,
Вот клапаны, вот сосуды,
Желудочек вот, который
Чего-то то там плохо пляшет,
Из ритма порой выбиваясь, –
Дыхание, в общем, спирает.
А впрочем, какой я, к чёрту,
Лейб-медик, чтоб всё объяснить вам!
Но знаю одно – что сердце,
Прозрачное это сердце,
Должно быть всегда спокойно
И тикать так же чётко,
Как механизм на мине,
Покуда она не жахнет.
Ему ли любить безответно
Такую чужую юность!
Оно не выдержит больше
Этой проклятой боли.
Пусть небо сморкается шумно
В платки полей носовые
И капают слёзы с листьев,
Ну а с меня – довольно...
Знайте: поэты как дети,
У поэтов крылатые души,
Они ловят в небесные сети
Облаков первозданные туши.
И врачи тем всерьёз озадачены,
Что сердца наши ясно прозрачны.
(23 июня 1985)
