В преддверии июня

– Ну вот мы и встретились, – сказала мне она и села рядом на скамью в парке. Весна. Самый прекрасный и любимый мною конец мая в преддверии июня. Многие любят это время, но никто не любит его так, как я. Возможно, так его любит только она – та, которая присела на скамью рядом со мной. Она сидела достаточно близко для незнакомки и достаточно далеко для той, кто так легко обратился к совершенно незнакомому человеку, сидящему на скамье в парке. Мимо проходили люди, но я их почти не замечал. Наверное, и она тоже. В весеннем парке в этой хмурый, но тёплый майский день было так прекрасно. Я посмотрел на неё. Она была так похожа на эту весну в преддверии лета. Где-то вдалеке глухо пророкотал гром и подул тёплый ветер, коснувшийся её волос, словно морской волны. Если бы её волосы были цвета именно морской волны, то они бы могли стать моим океаном. Но её темные каштановые волосы казались мне ещё прекраснее, казались ещё более захватывающими своими волнами, чем мог захватывать сам океан. Снова пророкотало, но уже ближе. Сейчас я уже совсем забыл о той весне, которую так люблю. Моей весной вдруг стала та, кто так легко обратилась ко мне, кто так же, как и я, прогуливался по аллеям весеннего майского парка в преддверии июньского лета. Интересно, о чём думала она, глядя в мои глаза. Видела ли она ту одинокую любовь в моём взгляде? Понимала ли она того, кто робко выглядывал из моей души? Не знаю. Но мне кажется, что да. Иначе она бы не села рядом со мной, не обратилась бы ко мне так легко, чтобы развеять все мои сомнения. Ведь она знала, что я давно ищу именно её каждый год в весеннем майском парке в преддверии жаркого июня. Как и всегда, я сидел здесь, и почти всегда в это время начинал греметь гром. Слушая этот далёкий, но постепенно всё более близкий грохот, я забывал обо всём, даже о том – зачем пришёл сюда. А и было ли это “зачем” на самом-то деле? Вдалеке слышались голоса и звуки проезжающих автомобилей. Ну конечно же, ведь мы в центре города! Однако мы были здесь сейчас одни, хотя кругом столько людей, столько машин. Я не думал об этом – не хотел думать; я не замечал этого – не замечал всего этого. Я слышал только грохот грома постепенно приближающейся к нам двоим грозы – к нам, сидящим здесь – в весеннем майском парке в преддверии июня. – Скоро, наверное, пойдёт гроза, – сказала она мне и посмотрела туда, откуда и доносились раскаты грома. Мне казалось, что они доносятся отовсюду, и что-то внутри меня отвечало им. Всегда отвечало, когда говорили эти небесные голоса. Наверное, я мечтал о том, чтобы присоединиться к этому грому, к этим тучам, к этим сверкающим молниям, чтобы также грохотать и сверкать, и мрачно поглядывать с неба на этот весенний майский парк в преддверии жаркого лета. Я посмотрел на незнакомку, которая так легко села на скамейку рядом и заговорила со мной. Я молчал, не зная почему, и ей, похоже, становилось неловко от этого молчания. Она отвела взгляд и посмотрела перед собой на жаждущую влаги землю. Кто-то всегда ждёт. Мы оба ждали чего-то. Вдруг она резко встала, намереваясь оставить меня одного в этом весеннем майском парке в преддверии июня. Так мне собственно и надо, но это было жестоко и несправедливо в отношении незнакомки. Ведь она знала, что я уже очень давно гуляю в этом весеннем майском парке один. Всегда один. Мы оба были одиноки до сего дня. Так, наверное, сказали бы другие люди. Но какое дело нам было до них? Но я скажу, что они бы ошиблись, сделав подобное предположение. Мы искали друг друга в этом весеннем майском парке в преддверии жаркого лета. – Постойте, – сказал я наконец-то и несказанно обрадовался тому, что остановил её. Похоже, она ждала этого. Ей не хотелось уходить на самом деле, но она бы ушла, если бы я так ничего и не сказал. Кому бы из нас двоих было бы хуже, если бы так случилось? Наверное, плохо было бы нам обоим. И даже если бы мы встретились вновь, то память о том, что я не остановил её тогда, тяготила бы нас потом. Мы так стремимся обрести счастье. Ищем его. Иногда даже требуем! Мы уверенны, что будем бороться за своё “счастье” и обязательно сможем преодолеть все преграды! Однако же, как жалок человек перед лицом настоящего счастья, о котором даже не мог помыслить, а всё лишь потому, что не понимал его – этого счастья. Мгновение перед вечностью. Глоток чистого воздуха перед тем, как окунуться в глубины неизведанного. Она обернулась и посмотрела на меня. И только сейчас я заметил, какая у неё улыбка, какие у неё глаза, какая она сама. Я поднялся и сделал шаг ей навстречу, и она ответила мне тем же. – Прошу Вас, – обратился я к ней. – Присядьте, я кое-что прочту Вам, – предложил я ей. Наше знакомство происходило так … удивительно! Она села, а я достал из портфеля листы со своими записями и начал негромко читать ей. Когда я закончил, она немного помолчала, а потом сказала: – Красиво. Я горько усмехнулся и ответил: – Может быть. Только никому не нужно. – Почему никому? – удивилась она со всей искренностью в голосе и душе. – Потому что этому миру больше не нужно ничего. Люди сами себе перестали быть нужны. Право! Ну кому же нужно то, что написано на бумаге? Особенно то, что вскрывает в людях то, чего бы им не хотелось замечать. Что они спрятали так далеко и надеялись забыть. И почти забыли. Людям почти что это удалось. Нам почти всё всегда удаётся. Но, как я уже говорил, всё в итоге бессмысленно, – я говорил и сам удивлялся тому, что говорю это девушке, имя которой даже не знаю. Имя, которое даже не спросил у неё. Но мы не были чужими. Это я понял в ту самую минуту, когда она обратилась ко мне первой. Как она поняла то, что я жду именно её? Как она поняла, что я ищу именно её? Наверное потому, что и она ждала и искала всё это время только меня. И мы нашли друг друга в этом весеннем майском парке в преддверии жаркого лета. Потом мы ещё долго гуляли вместе. И я читал ей, а она слушала. Нам не нужны были имена – мы и так понимали друг друга. Дождь пошёл вечером, когда мы вдоволь нагулялись. Теперь мы сидели в её квартире, пили чай и молча смотрели в окно. Потом я сказал: – Мы так долго гуляли по жизни и раз в год приходили в весенний майский парк в преддверии жаркого лета. Давай теперь ходить туда только вместе и никогда порознь? Я почувствовал, как она смотрит на меня, и посмотрел на неё. Мне хотелось верить, что это не сон, что сегодня я гулял в парке не напрасно, что все эти годы я ходил туда, чтобы, придя туда сегодня, встретить там, на скамье весеннего майского парка в преддверии июня именно её. Если всё же это сон, то я не хочу просыпаться больше никогда! Потом я проснулся. Да, я проснулся снова один в своей квартире, а на полу валялись рукописи. Свои прекрасные сны я дарил своим героям на бумаге. Их жизнь почти всегда была радостнее моей, и я им завидовал. Сегодня был последний день весны. Последний день мая в преддверии жаркого лета. И сегодня я собирался пойти в весенний майский парк посидеть на скамье в тихом уединенном месте и подышать тёплым воздухом, наполняющимся грозовой свежестью. Я немного волновался и спешил, ведь если я опоздаю, то ждать придётся целый год! Мне не хотелось ждать ещё целый год. И вот я пришёл. И вот я сижу всё так же в одиночестве. Голоса людей, звуки проезжающих вдалеке автомобилей, шум фонтана. Всё это внезапно заглушил грохот грома. Странно, что так внезапно и уже так близко! Люди заспешили. Тяжелые капли уже начали падать. Но я никуда не спешил. Мне некуда было спешить. Дождусь первой весенней грозы здесь в весеннем майском парке в преддверии жаркого лета. В этом году она опоздала. Вскоре ветер подул с такой силой, что деревья зашумели пронзительно и громко, словно взывая к пробегающим мимо человеческим созданиям, испуганным грозой, как, наверное, когда-то, когда человек впервые услышал, как небо раскалывается над ним. Прохладный ветер поднял пыль. Людей уже практически не осталось вокруг, а в парке и подавно. Что ж, наверное, и мне пора идти, а то промокну до нитки в этот последний весенний день в майском парке в преддверии июня. Пройдя метров десять, я оглянулся назад и печально посмотрел на скамью. Впереди меня ждал целый одинокий год. Тяжело и грустно. – Что ж, до следующей майской прогулки в весеннем парке в преддверии жаркого лета, – вздохнул я, попрощавшись вслух со своим любимым местом в парке, где я предавался безмолвным размышлениям уже несколько лет в ожидании чего-то, кроме одиноких грёз наяву. Когда я повернулся, намереваясь уйти прочь, то увидел перед собой её. Она стояла и держала в руках розовый зонтик. И она была такой, какой я её запомнил тогда. Потом она обратилась ко мне несколько неуверенно: – Простите, я увидела, что у Вас нет зонта и, что Вы – совсем один. Поэтому я решила… – запнулась вдруг она, взгляд ее несколько опечалено скользнул в сторону, легкая краска девичьего стыда коснулась ее лица. Я улыбнулся и спросил её: – Что же вы решили? – Что не стоит мокнуть одному в этом весеннем парке в такой прекрасный майский день в преддверии июня, – ответила она и посмотрела на меня с надеждой. Я вновь оглянулся посмотреть на скамью, словно бы там осталось… На мгновение мне привиделось, что там я увидел себя, улыбнувшегося мне. Наверное, это был наш ангел хранитель. Я улыбнулся ему в ответ и мысленно поблагодарил. – И впрямь не стоит, – согласился я и улыбнулся ей. Ее взгляд просиял, и она ответила мне улыбкой, пригласив под свой розовый зонтик. И мы поспешили покинуть весенний майский парк в преддверии июня уже вдвоём.