Любимая

Катерина, Катерина, Катерина!

Нет грёз, недоступных тебе!
Я бы отдал, я бы всё тебе отдал,
Только медленно повернись ко мне!
Или в бессилии иссякнувших глаз
Тебе не увидеть прилива?
Я сотни бы жизней с улыбкой продал,
Чтоб, Катя, была ты счастлива!

Актёры рождались всегда и стремились
Себя обюнить, состарить удачно.
Тебе не нужны перегонные мили,
Тебе легко быть и милой, и мрачной.

Я как в лихорадке Западного Нила
Брожу по квартире иссеченной.
Два года назад моя кровь застыла,
Теперь же плывёт головою отсеченной.

Караваны в пустыне, где градус сравним
С градусом водки «Русский Стандарт»,
Скачут под бой пестрошёрстных равнин,
Отгоняя в пещеры прошедшего смрад.

Любовь… В этом слове из шести букв,
Шести, как точки Давидовых звёзд,
Сошлись как агонии полевых мук,
Тысячи пролитых без смысла слёз,

Так и, отныне, надеюсь, и впредь,
Прелести встречи снова и снова.
Эти слова уж нельзя запереть
И нет в мире места, не доступного слову.

В них лишь счастие моё постижимо,
Но без ласки твоей чувство сгинет.
Порвётся моя ярёмная жила,
Тысячу раз апатия нахлынет.

До тебя, хорошая, дорогая моя,
Не ведал я, что любовь – это жизнь.
Я догорал, лишь Господня моля,
А он отвечал мне: «Кружись!! Кружись!!!»

И после беседы с оракулом света
Я полюбил тишину.
Я полюбил надгробное лето.
Я полюбил пустоту.

В голове бессознание, тягость и ширь,
Кадильная смольная мгла.
Читаешь, бывало, какой-то псалтирь –
Ну это ж почти что игла!

Бывало, начнёшь пробиваться сквозь мысль,
А она надевает на разум хомут.
С тобою все тучи как пар разнеслись,
Сожжён злобный псевдоуют.

После тебя будто новый божище
Огни вернул голове моей.
Я достаю из-за голенища
Клинок, чтоб изрубить быта клей.

Что это? Прорезь в тумане безволия
Или же вызов напалмом?
Мне наплевать. Если это какотопия,
Вовек этой пытки не будет мне мало!

Я тебя больше стихов люблю,
Больше скупой Терпсихоры.
Всё, что попросишь, я в миг изловлю
И выучу выпеть церковные хоры.

Я буду армией твоей Терракотовой,
Всегда и во всём прямодушным и честным.
С ласковостью милейшей пушинки пестрокотовой,
С решительной жёсткостью в сражении с пресным.

Пусть огненный град все постройки крушит -
Какое мне дело без Кати?
В потаённых уголках изуродованной души
С какой бы кому-то ещё быть стати?!

Ради тебя, Катерина, готов
Пройти эту землю шагом саженьим.
Я радуюсь, ставши слепее кротов,
Идя за тебя в сражения.

И участи я не хочу иной,
И никогда, ни за что теперь
Я так не желал умереть под Москвой,
Как за округлую карусель.

За имя твоё от милости Божьей
Я откажусь, на столе умирая.
И без неё я у рая подножия,
А другого не нужно мне рая.

Я выпляшу танец на лоне ветров,
Я стану бесцельным Эолом,
Но только бы лент напряжённых паров
Меньше не стало под ангельским долом.

Так быстро ещё секира зари
К моим распростёртым рукам не неслась.
Время пришло, чтоб сменить алтари:
Я признаю только Катину власть.

Мы строим свой идеал на уме,
Выводим проекции тщетно.
Я знаю, мы будем любить как в чуме,
В ритме живого крещендо.

Милая, ты орнамент мелодии жизни,
Без которого музыка вздорна.
Ни один инструмент не сыграет так чисто,
Как играет твой смех силой горна.

Ты миссионер, ты меня убедила:
Да, существует любовь.
Но если не ты, пустота победила
И победит ещё вновь.

Не оттягай с соглашением, если
Поэтову душу любить ты готова.
Но коли не хочешь - отторжение плесни
Миской горячего плова.