А в чем есть смысл, что кроется во мраке
Теней, бегущих, за спинами прохожих,
Что поступью нелегкой ступают по земле
И возвещают о небесной каре всем тем,
Чье сердце не пОлно просветленья
И кишит навозными червями тупости,
Всепоглощающей, неумолимой,
Что не способна принять в свои объятья
Простую истину, врученную как данность,
Что режет косностью своей и простотою?
Так почему бы не принять тот смысл,
Что изначально вложен был в ума людей,
Что проливали кровь свою, чужую,
Обнажая меч, за право правдой обладать?
Ведь нужна же правда, смоченная кровью
Тому, кто веровал и верит до сих пор,
Что грехи не есть грехи по своей сути,
А лишь инструмент для наказанья
Всех тех, кто по уши погряз в неверии
И себе не ищет оправданья в думах
О смысле нам неведомом, что за семью
Замками упрятан был Создателем
При сотворении величайшего порока,
Коему имя человек.
Я слышал, как ты говаривал о смысле.
Не путаешь ли ты смысл с верою людей,
Погрязших в ее очарованьи,
В ее бездумной наготе?
Но что есть вера без содержанья?
Разве не смыслом она наполнена,
Что дарит ей свое очарованье
И пленяет бездумностью сполна?
Ты прав, у каждого свое есть содержанье,
Что от пустот до смысла стелится в сознаньи,
Однако о том ли ведется сия речь?
Не в пытках ли твой разум заточен, что требует
Ответа на вопрос, что движет этими людьми,
Что вертятся в своих движеньях,
И держаться неумолимо в рамках сего мира,
Кой не нашел еще свою погибель
В бессмысленности существованья,
Ощущая нарастающую выбель?
В голове моей неустанно вертится одно:
"Быть или не быть, таков вопрос".
Гамлет ведь не зря в потугах вел свой монолог,
Рожденный в муках бренности существованья,
Что страхом пронизано до бессознательных глубин,
И не видать тому причин, дабы оставаться,
Продолжая нести ношу, сваленную на плечи
Безумием, глумлением, законом, что ставит рамки
Там, где быть их не должно. Так в чем же смысл
Этого припадка от лихорадочного бала,
Где спокойствие и мир должны торжествовать,
А не скупая данность, врученная нам при рожденьи
Со своим обманом, что так тому и быть?
А смысл не один, он многолик,
И каждому свое вручает он лицо,
Внушающее правду, коей можешь обладать,
Орудовать, сменяя рычаги, приспособляясь
К изменяющемуся миру, где также орудуют
Другие чудаки, уверовав, что одна есть правда,
Всему один есть смысл, что простирается
От мироздания основ до их тяжелой
Немощной руки, и спасает их от них самих,
От мыслей, от раздумий, от тяжбы жизни,
От власти, от тоски, что режет глотку поперек,
Вонзаясь глубже нормами, правами, что приняты,
Кои следует принять и примириться.
В этом ли смысл был родиться,
Чтобы приспособиться, бояться
Той темноты, что по ту сторону сознанья
Бьется в конвульсиях с другими,
Ныне мертвыми, хранящими молчанье?
Ответь же сам, реши же наконец,
Что движется внутри тебя и жаждет жизни,
Пока не наступил решающий конец,
К которому неизбежно все привыкли.
