На виду

Мой разум лелеет убийц и чудовищ,

Прекрасней которых нигде не сыскать.

Они не покинут привычных им ложбищ,

Не выйдут, как сильно ни будешь их гнать.

Но то и не нужно: они так спокойны,

Они так ластятся к хозяйки рукам,

Их пачкая сгустками чьей-то там крови,

Так падают мило к хозяйки ногам,

Что я усмехаюсь, а люди косятся,

Пусть все они любят, смотря на экран,

Чудовищ ухмылкой моих восхищаться,

Идущих бессовестно по головам.

Детали любого злодейского плана 

Могу без запинки я вам расписать.

Вот только в мотивах нет смысла иль тайны:

Порою чудовищам хочется жрать.

О да, я не спорю, коварство прелестно,

Чужая жестокость приятна для глаз,

Но только останется мнение это,

До тех пор, пока не дойдут и до вас

Прекрасные монстры с широких экранов

С точеным уродством в холодных чертах;

Пока не оставят автографом шрамы,

Пока не застынет оскал на устах.

Красиво, не так ли? Иль, может, не видно,

Ведь дорого место на первом ряду,

И редко ценою доволен кто-либо,

Когда у чудовищ сидит на виду.