Я демиург, что создаёт миры,
Что, ткани бытия распутав нити,
Ткёт сызнова полотна до поры,
Пока в кровь пальцы тонкие не сбиты.
Я демиург. Пока что неумел:
Где должно быть нектару — пыль и сера.
Но вновь твержу: коль твой таков удел,
В творении не навык важен, вера.
Я верю, я упорен, не смирён.
Пусть ослеплён чужих светил сияньем.
Но как бы я, маг, ни был одарён,
А должен всё ж склониться к покаянью
Пред взорами почтеннейших господ
Из членов Инквизиции Житейской.
Любой волшебник — на их вкус — урод,
Высокомерный и опасный, дерзкий.
Они твердят: «Будь проклят, ренегат,
Известно, что творцом стать тварь не может,
Мир, божий дар, унижен твоей рожей
Твои стишки, треща, — уже грешат.
Твоя поделка людям не сдалась,
Самовлюбленный, жалкий ты подонок.
Ты, мразь, за властью даже и не влазь
Нам в головы. Невыросший ребёнок,
Ты не творец, а баловень, наглец,
Своими злыми мыслями торговец,
Безнравственный, испорченный уродец!
Успех твой — здравомыслию конец.
Ты не пророк, твой скоро выйдет срок,
Тебя забудут, в гроб твой, в лоб твой плюнут
Пред погребеньем. Твой назначен рок,
Ты осуждён, жалеть никто не будет».
Ужасны инквизиторы. Умны,
В величии своём весьма упорны
Смелы, красноречивы до поры.
Но правы ли?.. То спорно, очень спорно.
Смеются, скалятся, коверкают слова
Моих творений смысл искажают,
Из собственной натуры исходя.
Не критики, но яростная стая.
Пускай. Я вытерплю, я всё же демиург,
Не должен опускаться до полемик
С поклонниками вымерших культур.
Послушаю достойно, без истерик,
Хулителей таланта моего...
Фанатика хула — хула пустая.
Издревле всех пугает волшебство.
Отчасти я их даже понимаю.
