М. Пришло время разлуки. Сразу-сразу перейдем к сути...
Я помню золотой фонд детских лет. Войны с крапивой и палочкой в руках, желательно очищенной от веточек, деревянный забор под подъездом, где сидела шумная детвора и изощрялась "поломанным телефоном".
Я помню ту рыжую, рыжую девушку с веснушками и мальчишеским характером, ради которой я сыграл на слабо в футбольный матч вблизи городской больницы, и искренне обрадовался, что забил тогда два гола. Я помню другую, снилась мне в шесть лет и жила в том же доме, маленькая и.. прекрасна, старше на десяток лет.
А еще я любил двор, хотя был слишком хрупким душой, но сколько игр, сколько неприличных слов и разговоров со старшими, сколько стрелялок-футболов-беготни по воду в котельную, и ссоры с тамошним мрачным работником. Он до сих пор работает и водит тот же легковой автомобиль!
Зоопарк, тогда открытый для всех, который мы посетили вместе с бабушкой и в то время живым и здоровым дедушкой. Похождения на Пасху в церковь, вместе с семьей, корзинами, и тем невероятным счастьем, которое способен пережить только малый и не до конца осознанный о мире вокруг ребенок, и которое затем ищешь с горечью внутри всю жизнь (и таки находишь). Санаторий, длинная береза у него, фотографии, записи выступлений на праздник "Букварика" (я был буквариком, и как же плакал, когда смотрел видеокассету в 7 классе) ...
Школа, те страшные и успешные первые четыре года. Учительница, Зоряна, первая и занесенная в книгу сердца. Это она заложила в меня жемчуг ума, это она учила со мной после уроков математику, а затем с одним отстающим мы дурачились и разговаривали о всех деталях видеоигр.
Игры, какое невероятное занятие! Первый телевизионного типа монитор, диски с аркадами, алфавит английского, который напевает Винни Пух и играющий в ушах до сих пор. Затем книги, книги, о книги!
Прочитанная матерью книга в голос, услышанная и принятая во внутреннее царство, Вавилон впечатлений. Потом уже свои робкие попытки чтения, слияние с магией слова и параллельными мирами. Там гнездится тяга к слову, там я научился чувствовать и учусь сейчас выражать. Я помню все, и плохое тоже, но сегодня не до печального.
Сейчас я отдаю дань Ире, Виталию, отдаю им тепло, которое содержится в воспоминаниях о наших веселых забавах в козла после уроков, веру в НЛО и надежду получить плату за уборку снега зимой детскими туфельками. Я отдаю должное тем тревожным конкурсам на дни рождения, где всегда хотелось быть первым и часто получалось, с прыжками через скакалку. Я поклоняюсь тому ощущению, что страх можно преодолеть и так надо, потому что впервые оно случилось когда я еще и не закончил четвертый класс. Далее-далее...
Подростковые лишения, "Бутылочка", грубые и прямолинейные девушки, которые, зато, научили целоваться на всю жизнь вперед. Пробы алкоголя. Лишь несколько, и то таких, что никогда больше не хочу быть пьяным. Успехи и неудачи в учебе, поиск своего места и действия. Боже, я тогда сделал сотни фотографий на старый цифровой "Никон"! И умиляет, как экспериментировал со стилем одежды. Начал ухаживать за волосами, перебирать гелями, стричься на все возможные манеры. Смею наглейшим образом предположить, авось тогда началось подсознательное и неуверенное ощущение своей красоты. А еще была масса влюбленностей, и сейчас скажу о тех, что были безотказными. О тех несчастных, которым я не сказал ничего определенного, потому что еще не был ученым сердца. Но мило, мило мы беседовали, виделись время от бремени в нашем большом парке, у хвои, у свежего воздуха и живого подземного источника. Лови в этом времени чувства за хвост, они поистине чистые и отсутствует всякий расчет. Эй, судьба...
И деревня, я любил и деревню, где жил летом. Таковая вон пространственная, солнечная обычно, и наш огромный дом. Единственное место, где я бывал по-настоящему один и слышался из-за этого хорошо. Приют, убежище и бункер, умело построенный отцом, его гордость и дуб на нашем дворе, а еще целый ряд елок, которые через лет пятьдесят перерастут в лес! А еще деревянная пристройка, а еще роса на траве утром, а еще поездки на велосипеде, по соседним землям и дальше. А еще "Дай Боже здравия", и приставка-с к словам. Было необычно, забавно и никогда не знал, что ответить тем бабушкам на лавочках. Коровы, по деревне ходят коровы, только и коров хочется именно сейчас забыть, потому что скотские животные не самые приятные создания. Кто жил когда-либо в селе, тот поймет! В нем были пересмотрены фундаментальные картины, в деревне запомнился на все будущее дух свободы природы. Узнаешь его, идя по полю или смотря на каменную могилу-памятник из прошлого столетия. И грозы, грозы с молнией и свечами. Стук капель о крышу, скольжения ветвей по окнам. Тайный и закрытый чердак, где кто-то топает, бесовской Бабайка, ты меня пугал!
Последние годы перед обучением, больше понимания мира и только что огонек, искорка на ноготке мизинца, которая шепчет светом и отражает его в памяти зрачков: "Ты когда-нибудь уедешь отсюда ...". Случится так или нет, говорить рано, потому что достойные люди говорят только о сделанном, о том, что можно нащупать хотя бы умом, во что веришь, потому что видишь. Поэтому я просто опять улыбаюсь, проникаю сквозь хорошее и только хорошее, что связывает с домом, который мы не выбираем, тру ботинками о гололедицу и собираюсь с грустью и освобождением. Я не говорю плохого и не рационализирую, а смотрю М. в глаза и отвечаю так: "Не говорю "прощай". Зато говорю: до скорого!" ... Следующее?
Увижу, или увидим.
