Иерусалим

На шее — фотоаппарат, В руках — «восьмерка» цифровая.* Я всю историю подряд На пленку медленно снимаю.

Здесь каждый камень, каждый ствол Напоминает о тревоге: Здесь сарацин войной прошел, Здесь рыцарей ступали ноги. Здесь нить истории живой Прошила три тысячелетья, Поднявшись Храмовой горой В наследство пасынкам и детям.

Самоубийца-террорист Вчера унес здесь много жизней... Но жаркий воздух все же чист, И жизнь идет, и крепнет бизнес. Ты — Город Мира, но ценой Великой ты купил свой титул, Клонясь разрушенной стеной К ногам очередного Тита.

О прекращении войны Я запишу простые мысли И в щель заплаканной стены Вложу — пускай прочтет Всевышний.

На протяжение веков Не раз, по-царски золотистый, Ты принимал под свой покров Репатриантов и туристов. Я здесь туристом, первый раз, Но чувствую себя, как дома, И все мне кажется сейчас Чужим — и все-таки знакомым.

Ты ненавидим и любим. К тебе никто не равнодушен. Существованием своим Ты согреваешь людям души. И на словах тебе почет, В устах народа ты — Великий, И справедливо наречен Столицей мировых религий.

Стоишь, врагами окружен, Давно готовыми на деле Побаловаться дележом... Ты не обижен был доселе Одним лишь небом голубым, Что над тобой склонилось низко... Тревожный Иерусалим — Чужой. Родной. Далекий. Близкий. ___ *Видеокамера Digital 8.