как бы ни дергался рот и ни дрожала рука
но приходится рассказать
самая любимая птица смотрителя маяка
умерла тысячу лет назад
а он всё продолжает с ней говорить
языком прибоя, бессвязно и вразнобой
а старый маяк влюблен в своего смотрителя
и похоронит его под собой
/ты можешь вминать меня в правду, побеждать меня в споре
но не говори мне, что я не достигну моря
никогда не достигну моря/
сотрется, сомнется, ничего не поделаешь
то, во что верят выброшенные на берег
мертвые птицы с глазами маленьких девочек
где мои платья мама где мои перья
всё, что шепчут они потерянно и испуганно
перебитые горлышки нежные всхлипы
я просила рубашку из тополиного пуха
а меня облепили щупальцами полипы
ты уж определись, моря тебе или неба
плавать или летать
либо-либо
оберни мой рассудок в цветные ленты
опусти в соленые волны
я всё еще утыкаюсь лицом в коленки
когда мне больно
я не могу выбрать дышать мне или дышать
делать текстом мир или наоборот
кожа рвется под срезом карандаша
щелканье
круговорот
воздух и вода, смешение всех частиц
неудержимо срываются с языка
самая любимая птица смотрителя маяка
спешит к нему сквозь тысячи тонущих птиц
тысячу лет спешит и уже близка
он не сможет ее дождаться
но ты дождись
