Чья доброта на небо вознесла
Мою печаль и мой укор судьбине,
Чтобы моя владычица поныне
Являться мне во всей красе могла,
Исполнена душевного тепла
И кротости, чужда былой гордыни?
И, обретая силы в благостыне,
Я вновь живу — и жизнь моя светла.
Блаженна та, кто благость льет в другого
Доступными лишь им — ему и ей —
Видением и тайным смыслом слова.
Я слышу: «Верный мой, не сожалей
О том, что я была с тобой сурова», —
И меркнет солнце от таких речей.
