Слово становится лишь воробьём,
А из уст моих так и рвётся тотемная птица!
Может, мы вместе однажды споём,
Когда она наконец-то освободится.
Она мне – то крыльями в рёберной клетке,
Она мне – то комом, что в горле стоит…
Она заставляет меня пить таблетки
И отбивает порой аппетит.
Она непростая, она не щебечет,
Она бы не села к чужому на плечи,
Она не копирует попусту речи,
Она говорит, но не по-человечьи…
Я пытаюсь её понять.
Понимаю, что я для неё темница
И что в этой темнице ей очень тесно,
Но не получалось, увы, смириться,
Что придётся жить без неё, чудесной.
Я сама не смотрела, но точно знаю:
У неё золотые блестящие перья.
И в любой, абсолютно любой птичьей стае
Она бы летела первой.
Я должна, должна показать всему миру птицу!
Это ведь словами не передать, не выучить наизусть.
Так что если я не смогу открыться,
То когда-нибудь сама в неё превращусь.
