А я вспоминаю пламя,
В котором меня сожгли
Декабрьским ранним утром.
Чтоб выжить – делю на два:
Вот это – пока оставить,
А это всё – в пасть земли.
Хоть что-то спасти как-будто
Сумею, пока жива.
Себя разделяю тоже:
Где были клыки огня –
Не будет ни трав, ни ягод,
Там чёрные ямы, но
Мне вместо сгоревшей кожи
Стальная дана броня,
По венам железным – брага,
Отравленное вино.
До капли хоть выпей – что мне!
Встряхнусь – и ещё налью.
Нас всех ведь теперь не жалко,
Ни старых, ни молодых…
Задёрни плотнее шторы,
Ляг в кресло, баю-баю…
Навряд ли во сне русалка
Ударит хвостом под дых.
А впрочем, бывает много
Чего – в этих долгих снах,
Вот грубые великаны
Рвут жадно туман кулис…
Однажды проснёшься снова,
А в горле твоём – блесна,
И поздно бить плавниками,
Не пустит, чем ни клянись,
Обратно в живую воду
Голодный слепой рыбак,
Хоть ты в рыбаков не верил,
Не чаял – из волн да в печь!
Потерянную свободу
Нельзя возвратить – никак.
И будет страдать вовеки
Кто душу не смог сберечь.
