Ветер пройдёт сквозь дырочки на футболках,
Вколотит судебные разбирательства от кожи до середин,
Чувствительное сознание ночи, личинки острых
Тугих причин.
Автобусная станция, шуршит гравий и под колёсами распластались
Монологи один на один.
В тисках реальности виноваты всегда чужие,
Обстоятельства, обострения, как в припадке при карантине
Собственного заключения, неприятия ответсвенности и кончины.
Полозкова на репите, «спасенье только в тебе самой».
Да что ты, сколько можно то,
Убивая, искать прикрытие под небом всклоченным
Облаками и воровской мечтой.
Смешные трагики, грустные комики,
Вы ведь так ничего и не поняли!
Карает рядом стоящая молодость,
Подвешенная на столбы фонарей,
Америка под колёсами, куда уж там,
Живи себе без затей,
Покуривай опьяняюще, дымно глотай вино,
Рисуй Ван Гога кисточкой, смотри тупое кино.
Расписание да занятия, родные люди, деликатесы,
И мне снова четырнадцать Мама,
Из розовых стен в голубые,
Твоя девочка снова принцесса.
И ветер давно не дует, и не тревожит уже так сильно,
Кулак во рту, дрожь сквозь коленки,
Мысли бессмысленные на поводу
Разрывают меня на щепки.
Очередные встречи, самолеты, пластиковые занавески,
Таблетки, объятия, вечеринки, концерты,
Свобода без полосатой клетки,
Звёзды в небе, а не на флаге,
Мечты царапают Московское небо вершинами Москоу Сити,
Вот так и выбираешься из демократии
В коммунистическую обитель.
Если что и умеют русские, так это валить империи,
Без чистилища, напрямик, в дантовские купели,
От высоток Рокфеллера к многоэтажкам Сталина,
Снова пламенем по стеклу, меня сковывает тупая мания.
На поводке страх сидит внутри,
Когтями царапает где-то под сердцем и почками,
Рычит и лает, зная, ещё лишь миг,
Сорвётся и моноблочный выступ,
Мною выстроенный, пошатнёт тот рык,
Долго подавленный и задушенный
Захороненный заживо под землей,
Но неизвестность откроет его,
Не оставляя мне шанса
В этот раз очнуться живой.
Все маршруты за океан без доступа,
Одиночество без почтового ящика для старомодных писем,
Три года счастливого американского досыта
Не спасли от простого желания быть услышанной.
Без места жительства, с двумя странами за плечами,
С шариками, свечками, деньгами и вещами,
С угрызениями совести за дозволенное,
За выговор от юности, за упущенное «возможное»
Я расплачиваюсь сорвавшимися с поводка стихами
Сердечно-вырванными, слёзно-вымоленными грехами.
Сказать так много. Ты кто мне, молодость?
Мой злейший враг? Мой Августин? Моя Офелия?
Мой Гамлет, с ума сошедший от бликов короля,
Вендетта подлецу, друзей на растерзание,
Меч в сердце, панихида на заре.
У трона горсткой мыслей покаяния,
Оказывается, я мщу самой себе.
Долой проповеди большим умам,
Косые взгляды безликих масок,
С вершины собственного бытия,
Пора признать, что весь мир заразен,
Чума, по-классике, алчность, политика и сатира.
Не важно на каком клочке земли,
Я выплыву, словно ставшая кораблем,
Ещё не так давно недостроенная плотина.
