Полумрак

Он шёл в такт в мою комнату, в такт улицы и часов.

Придя, нагнал кучу лампочек с рыжим свечением и провод

Светодиода: полрайона не спит из-за бушующих светлячков.

Не дремлю и я, ведь теперь будто глаз на сцену с занавесом проколот.

Полумрак охватил и стены, и мебель, и ноги, и простынь,

Оставив ярким пучком телефон. По ночам тот словно прибежище,

Потому что кончается связь, если выключить. Кости

Сгибаются, кожа мурашится. Искры внутри, вне же - убожище.

Я в кой-то мере понимаю Осипа с его парусами тугими*,

Потому что обычно мне сложно расстаться с "вчера".

Поэтому перед порталом в "завтра" я перемалываю густыми

Думами день, словно тот снизошёл с поэтического пера.

Конечно, отключаясь от мира онлайн, я становлюсь собой,

Наверное, в полной мере, но реальность, к сожалению, - зеро,

Что касается расписания: никто не скажет, что будет с луной

Или с другими через миг - а в острове света** чек-лист наперёд.

Впрочем, обыкновенно полумрак мягкий: в нём стремишься закутаться,

Потому что душу не греет ни плед, ни событийная пелена,

Но он страшнее ночи: у той поглощения бархат, а в полумраке запутаться -

Дело мига, а ведь часть тебя видно на обозрение как деталь гобелена.

Полумрак, кстати, вор покоя.

Я не смогу полюбить его

и принять поцелуя раскованности,

пока самым мучительным

не станет простое

человеческое

сквозь крики

фонарей и такта часов

уснуть.

Закрыть глаза

и сразу

уснуть.

* - реминисценция к стихотворению Мандельштама "Бессонница. Гомер. Тугие паруса..."

** - в телефоне