Константин Вагинов

О, сколько лет я превращался в эхо,
В стоящий вихрь развалин теневых

Теперь я вырвался, свободный и скользящий,

Я восполненья не искал
В своем пространстве
Я видел образ женщины, она
С лицом, как виноград, полупрозрачным,

В селеньях городских, где протекала юность,
Где четвертью луны не в меру обольщен…
О, море, нежный братец человечий,
Нечеловеческой тоски исполнен я

Прекрасен, как ворон, стою в вышине,
Выпуклы архаически очи

Вот ветку прибило, вот труп принесло

Хотел он, превращаясь в волны,
Сиреною блестеть,
На берег пенистый взбегая,
Разбиться и лететь

Кентаврами восходят поколенья
И музыка гремит

За лесом, там, летающее пенье,

И мы по опустевшему паркету
Подходим к просветлевшим зеркалам

Спит сад, покинутый толпою,

1
Старые слова поют:
Мы все сюсюкаем и пляшем
И крылышками машем, машем,

1
Да, я поэт трагической забавы,
А все же жизнь смертельно хороша

Отшельники, тристаны и поэты,
Пылающие силой вещества —
Три разных рукава в снующих дебрях мира,
Прикованных к ластящемуся дну

Промозглый Питер легким и простым
Ему в ту пору показался

Под солнцем сладостным, под небом голубым

Любовь—это вечная юность

Спит замок Литовский во мгле

Вступил в Крыму в зеркальную прохладу,
Под градом желудей оркестр любовь играл

И, точно призраки, со всех концов Союза

Как ночь бессонную зима напоминает,
И лица желтые, несвежие глаза,
И солнца луч природу обольщает,
Как незаслуженный и лучезарный взгляд

Не лазоревый дождь,
И не буря во время ночное

И не бездна вверху,

«И дремлют львы, как изваянье
И чудный Вакха голос звал
Меня в свои укромные пещеры,
Где все во всем открылось-бы очам