Наталья Крофтс

Ни вины, ни войны, ни выстрелов –
одиночество, мир иной.
Я живу далеко на выселках,
я планету себе здесь выстрою

Человек шёл по берегу. Он был обвешан яркими игрушками. Под ними, на груди, скрывался фотоаппарат. Ещё был мегафон. Такой громкоговоритель, которым пользуются водные спасатели, чтоб поругивать заплывших за буйки. Мерзкая вещица и самонадеянная, но...

* * *
Сколько волка ни лелей, ни корми,
серой холки сколь ни нежь, сколь ни холь,
сколь ни выть ему по-волчьи с людьми,

«Ты не ведьма ли? – шептал
в омут ноченьки. –
Рысья, бесья красота –
с червоточинкой.

Хочешь, я привезу тебе соль из далёкого моря?
Белоснежно-сверкающий, твёрдый, искристый кристалл.
Он впитал
столько слёз и веков, столько воли и боли...

Когда мы ели петуха,
хрустели смачно потроха
с лучком из кладовой,
торчало крылышко горбом,

Несётся время диким вепрем –
сметёт и нас. Среди смертей,
должно быть, страшно жить, не веря
в своих детей.

ПИСЬМО
Сквер завьюжила скверна
этих зябнущих дней.
Безысходность Инферно –

Встаёшь с утра. Без слез и драм
Живёшь лет 30 на Голгофе.
И жизнь – игра да мишура.
А я пойду да выпью кофе.

Горланят: «Мир жесток и глуп,
Кругом – гнильё да мертвечина,
За око – око, зуб за зуб».
Друзья! Под звук зловещих труб

Знаете ли вы про народ, который сам делает себе острова?
Такой народ существует - это индейский народ уру. Живут они в Южной Америке, в Перу. Они строят себе острова из золотистой соломы. И вид этих солнечных островков на голубом озере - зрел...

Карантины. Чума.
Запираем дома
перед призраком смерти и краха.
И трясёмся во мгле.