Михаил Зенкевич

Пред десятками загонов пурпурные души
Из вскрытых артерий увлажняли зной
Молодцы, окончив разделку туши,
Выходили из сараев за очередной

В безвременье времени турбины воли,
Как океанские пароходы, роют винтом
Мгновенный поверхностный след,— не его ли,
Смотри, пожирают волны вон там

Лежал в бреду я и в жару
Мне чудилось, что на пиру
Мой череп, спаянный кольцом,
Наполнен был цветным вином

Пред десятками загонов пурпурные души
Из вскрытых артерий увлажняли зной
Молодцы, окончив разделку туши,
Выходили из сараев за очередной

Дрожа от взнузданного пыла,
В лицо швыряя мне землей,
Вся в мыльном серебре кобыла
Блистает шерстью вороной

И сон — как смерть, и точно гроб — постель,
И простыня холодная — как саван,
И тело — точно труп
Не на погосте ль,

Топит золото, топит на две зари
Полунощное солнце, а за фабричной заставой
И за топкими кладбищами праздник кровавый
Отплясывают среди ночи тетерева и глухари

Безумец
Дни твои убоги,
А ты ждешь жизни от любви, -
Так лучше каторгой в остроге

Входи осторожно и дверью не торкай,
Заглянув в приоткрытую будущим щелку…
В конторе за составленной из гробов конторкой
Кто-то лысый сидит, на счетах щелкая

Товарищи артиллеристы,
Что прочитать я вам могу
Орудий ваших гул басистый —
Гроза смертельная врагу

Безумец
Дни твои убоги,
А ты ждешь жизни от любви,-
Так лучше каторгой в остроге

Бывают минуты
Как красные птицы
Над степью раздольной в лиловом кругу,
Махают крылами глухие зарницы