Евдокия Ростопчина

Скорей гардины поднимите,
Впустите солнышко ко мне,
Окошко настежь
Навстречу утру и весне

Михаилу Юрьевичу Лермонтову1
Tu lascerai ogni cosa dilletta
Piu caramente
Dante

Петру Александровичу Плетневу1
Es gibt im Mensohenleben einige Minuten
Bouterwek2
I

Наряд чужой, наряд восточный,
Хоть ты бы счастье мне принес,
Меня от стужи полуночной
Под солнце юга перенес

Нет
Ты не поняла поэта
И не понять тебе его
Н

Да ныне имемся во едино сердце
и соблюдем Русскую землю
Нестор, лет
1034

(Для Елизаветы Петровны Пашковой)
Когда б он был теперь со мною,
Наряд бы мой прельщал меня;
Но нет его

Один увядший лист несчастному милее,
Чем все блестящие весенние цветы
Андрей Тургенев1
Сухие, желтые листы,

Наш боец чернокудрявый
С белым локоном на лбу
Н
Языков

Ye stars, the poetry of Heaven
«Childe-Harold»1
Кому блестите вы, о звезды полуночи
Чей взор прикован к вам с участьем и мечтой,

Когда недавней
Мы переписку разбираем,
И удивления полны
Так много страсти в ней читаем,

A quio servent vos vers de flamme et de lumiere
A fair quelque jour reluire vos tombeaux
M-me Anais Segalas1
Не трогайте ее,— зловещей сей цевницы2

По прочтении новым друзьям
старых стихотворений
О
Б

Из
Неизвестного
Нет, не тогда бываю я счастлива,
Когда наряд, и ленты, и

Вставать, чтоб целый день провесть наедине
С напрасными и грустными мечтами,
В безжизненной степи, в безмолвной тишине
Считать года потерянными днями,

T'was bright, t'was heavenly
but't'is past
Thomas Moore
«Lalla Rookh»1