Стол накрыт на шестерых
Стол накрыт на шестерых -
Розы да хрусталь
А среди гостей моих -
Горе да печаль
Стол накрыт на шестерых -
Розы да хрусталь
А среди гостей моих -
Горе да печаль
Ну и что, мой свет. Это уже конец? Глубоко вздохни, Завари чабрец. Черточки на пальцах от следов колец - не твоя награда. Ты еще совсем юна, да и я юнец. Мы давно вросли в наш ледяной дворец. Нам ведь стоит слушаться тебя , Отец. Но здесь хуже ада...
Внезапно вечер наступить не мог -
Он приближался, мы его так ждали.
Когда же он спустился на порог,
Мы в тот же миг забыли о печали.
Ты помнишь? Мы с тобой любили,
Сидеть под лампой за столом.
Коньяк купить мы не забыли,
А думали лишь об одном.
Столь божественно мелодия выплывает в тишине! Колыбельная для ангела раздаётся при луне.
Звуки скрипки мелодичны, словно льющийся бальзам,
Всё собою заполняют, открывая двери снам.
Ангел спит – он так прекрасен, словно звёзды в небе...
Внезапно вечер наступить не мог -
Он приближался, мы его так ждали.
Когда же он спустился на порог,
Мы в тот же миг забыли о печали.
Утро
Стол под кряжистым стволом
Старый дуб, поведай о былом
С листьев капли хлынули на стол
Такой небесный дар — столь редкий случай:
Здесь добродетелей высоких тьма,
Под сенью светлых прядей — свет ума,
Сияет скромность красотою жгучей
He столь морскими существами волны
Населены, и небо над луною
Не столь усеяно звездами ночью,
Не столь обильны птицами дубровы
Стол накрыт, подсвечник вытерт,
Самовар давно кипит,
Сладковатый немчик Видерт
У Тургенева сидит
Чуть свет… Столь зыблемое «чуть»
Нам освещает влажный путь
Чуть-чуть, едва-едва…
Переболеем как-нибудь
В сыром углу мой грозный стол
Стоит с надменностью монгола
На грузных тумбах, вросших в пол,
На тумбах, выросших из пола