Папе.

Я знаю, все книги случились бы наяву наполовину раньше, чем я живу, и если все параллели скрутить в одну, то будет штопор. И если бы был окончен наш давний спор, спать бы улёгся бессонный багдадский вор, впрочем, к чему теперь разговор, когда есть опыт, и где-то в мозгу по крышке стучит земля, солнце качается палубой корабля, осыпается хвоя, и кто-то забрал тебя, не оставив срока. Я знаю, все реки во все времена текут, герои уходят, а те, что остались, лгут, и выбранный мной однажды не тот маршрут вылезает боком. Ты можешь гордиться, я царь у твоей горы, и строки мои теперь, наконец, мудры, а те, кто пытался поймать меня на багры, плохой выбирали способ. Я нарушаю устои, уклад, устав, верю, что всё-таки "смертию смерть поправ", ты же теперь навсегда бесконечно прав, а у меня опять стихи идут - носом...