Идунн
Богиня Идунн открывает большой сундук, в нём темнота и яблочный спелый дух, вереск и мёд, что в полнолуние взят,- в нём лежит то, о чём говорить нельзя. Каждому смертному свой и обряд и стол, старый заклятый враг, меч, частокол. Каждому богу - гору, вино, века. Старость лежит на тёмном дне сундука и караулит время в своей тюрьме, зимние путы, волчий белёсый мех. Груди ей давит руна стекла и льда, - сила уже не та, чтоб держать удар. Каждому богу в полдень - вино и хлеб, сбор подношений, просьб и богатых треб. Руки Идунн пахнут садом и первой листвой, много веков сохраняла она мастерство : быть, словно стебель и быть, как небесная сталь, нежная лебедь и серо - зелёный базальт. Боги капризны, как дети, их души стары. Руки Идунн достают золотые дары : спелые яблоки - миро, слюда и янтарь, патока лунная будто бы в горсть налита. Полдень поклонится, боги надкусят плоды, вечная молодость - жажда вселенских владык.
...Древо в саду любит руки усердной жены.
Кроме богини, кому будут боги нужны...
Вероника Боршан
Другие работы автора
Надрывается ветер...
Надрывается ветер, гудит, как большой набат. И сменяется ночью снег проливным дождём. Этот город берёт с меня больше, чем может дать. Я закрыта в нём.
Ушедшим в високосный
Порыжели иголок края У сосновых раскидистых лап. Високосный идет по полям, Собирает тех, кто ослаб.
Молчание длится
Молчание длится, пока наполняется чаша, пока лунный мрамор становится теплым и жидким, пока в темноте у садовых раскидистых башен кровавятся слепо большие пахучие вишни. Молчание длится - без дна и минутных отрезков, смотреть в глубину его - лучше...
Осень - сдвигаются плиты
Осень - сдвигаются плиты и материки, прощается время, уходит в небытие. Листья - нашитые на земле карты и проводники, кружево и литье. Осень - янтарные бедра и яблочный сок, стекающий по груди, винное небо, стремительный кровоток - войди, совпади ...