8 min read
Слушать

Три лепешки

Однажды утром старуха намолола ячменной муки на ручной мельнице, замесила тесто на кислом молоке, развела жаркий огонь в глиняной печке-тамдыре и испекла три пышные лепёшки.

Она помазала их сверху хлопковым маслом, уложила в чашку, чашку завязала в чистый платок и стала надевать туфли-ичиги.
- Куда ты собралась, апа-джан? - спросил у матери Ярты-гулок.
Мать ответила:
- Я хочу отнести отцу обед в поле.
Ярты стал упрашивать:
- Не ходи!

Я сам отнесу обед.
Но мать не соглашалась:
- Куда тебе, ты еще маленький!
Ярты засмеялся:
- Я мал, да удал!

Будь спокойна: я во-время накормлю отца обедом.
Мать тоже засмеялась и согласилась, потому что у неё и без того было много работы по дому.
На прощанье она сказала Ярты:
- Не шали по дороге, сынок, нигде не задерживайся, а то я буду беспокоиться о тебе.

Приходи скорее обратно.
Но верно говорят люди: ребёнку поручи, да и сам за ним беги!
Проворный Ярты-гулок поставил узелок с лепёшками себе на голову и зашагал по дороге в поле, напевая весёлую песенку:
Я мал, да удал -
Я всех сильней!
Я мал, да удал -
Я всех проворней!
Так он шёл и глазел по сторонам, потому что вокруг было очень много такого, чего Ярты еще никогда не видел: то жук проползёт, то бабочка пролетит, то птица защебечет в высоком небе.

Но кто смотрит по сторонам, тот не глядит себе под ноги:

Ярты споткнулся и упал в ямку.
Другой бы на месте Ярты не стал горевать, выскочил бы и пошёл бы дальше.

Но как было выбраться из ямки Ярты-гулоку, если он сам-то был ростом не больше половины верблюжьего уха?

Для него это была не ямка, а яма, глубокая, как колодец.
Эй, моё дело плохо', - подумал мальчик, сидя на дне ямки, и прежде всего посмотрел, цела ли чашка.

Но чашка с лепёшками упала на мягкий песок и не разбилась.

Тогда Ярты собрал все свои силы, взвалил узелок себе на плечи стал карабкаться вверх.

Однако песчаные края ямки осыпались у него под ногами, и Ярты скатывался обратно.

Тогда он стал цепляться руками за корешки, торчавшие из земли.

Но крепкие корешки резали ему руки, а тонкие обрывались, и Ярты снова оказывался на дне ямки.

И сколько Ярты ни старался подняться вверх, тяжёлая ноша тащила его вниз!
Вдруг он услышал конский топот.

Какой-то джигит скакал по дороге и пел удалую песню:
Конь, мой конь,
Ты стройней джейрана!
Конь, мой конь,
Ты сильнее барса!
Мой конь,
Подобный степному ветру!
Топот приближался.

Ярты выглянул из ямки и в двух шагах от себя увидел всадника.
- Дядя-джигит! - крикнул Ярты. - Остановись, пожалуйста!

Тебе ничего не стоит вытащить мой узелок, а один я с ним провожусь до ночи!
Но всадник даже не услышал Ярты-гулока и проскакал мимо.
И Ярты попрежнему остался сидеть в своей ямке.
Но вот он услышал другую песню:
Я хочу пушинкой стать,
Лепестком урюка стать,
Я хочу душистым ветром стать,
Чтобы в дальних горах летать...
Ярты опять выглянул и увидел девочку.

Она шла по дороге и распевала песню, подгоняя ишака, нагруженного мешками с травой.
- Эй, кыз-джан!

Милая девочка! - закричал во весь голос Ярты-гулок. - Помоги мне поднять мои три лепёшки!

Солнце уже высоко, а мой отец еще не обедал!
Но девочка испугалась голоса, который так громко звал её откуда-то из-под земли, потому что она не увидела в дорожной пыли маленького мальчишку.

Она громко закричала и со всех ног бросилась прочь от Ярты-гулока, а вслед за ней поскакал и ишак.
Опять Ярты остался один.
Скучно было ему сидеть в песчаной ямке.
Если бы я не глазел по сторонам, - думал малыш, - я давно был бы уже в поле и отец мой получил бы свои три лепёшки'.
Но вот на дороге показался третий путник.

Толстый купец качался на горбе белого верблюда и сонным голосом напевал себе под нос:
Солнце бросает на землю золотые лучи, -
Ай-ай-ай, зачем оно не бросает золото?
Луна бросает на землю серебряные лучи, -
Ай-ай-ай, зачем она не бросает серебро?
Туча бросает на землю алмазные дожди, -
Ай-ай-ай, зачем она не бросает алмазы?
Я собрал бы всё,
Я стал бы богаче всех!
Ярты даже залюбовался великолепным верблюдом, украшенным расшитой попоной, и заслушался звона серебряных колокольчиков, подвязанных у него на шее.

Когда же купец поравнялся с ним, мальчик вежливо обратился к купцу:
- Прошу тебя, ага-бай, протяни только руку и подними из ямы мою ношу.

Поверь мне, для тебя она не будет тяжёлой.
Но купец даже не взглянул на Ярты-гулока и голосом, тягучим, как виноградная патока, спросил:
- А сколько ты заплатишь мне за услугу, мальчишка?
Ярты так рассердился на жадного купца, что не ответил ему ни слова.
Купец проехал мимо, позванивая колокольчиками, а Ярты сказал сам себе:
- Семь дум - одна голова!

Надо мне самому вытаскивать узелок из ямки, или мой отец не получит обеда до захода солнца.

Где силы нет, - позови ум на помощь!
Малыш развязал свой шерстяной кушак, разорвал его вдоль и свил из него крепкую верёвку.

Одним концом он обвязал узелок, а другой конец верёвки взял в зубы и стал карабкаться вверх.
Не зря говорит народ:

У самой длинной дороги бывает конец!' Теперь, когда узелок уже не давил малышу на плечи, выбраться из ямки оказалось куда проще.

Ярты напряг все свои силы и вскоре очутился на дороге.

Он осмотрелся и заметил неподалёку маленького белого ягнёнка.
- Вах, вах!

Когда нет коня, - поскачешь и на ишаке! - воскликнул мальчик.
Он привязал верёвку к ноге ягнёнка, взял длинную хворостину и с громким криком погнал ягнёнка прочь от ямки.

Ягнёнок испугался, заблеял и бросился бежать.

Но мы же знаем, что к его ноге была привязана верёвка, а к верёвке была привязана чашка с лепёшками.

Ягнёнок побежал и вытащил узелок из ямки.
- Хош!

Спасибо! - поклонился Ярты ягнёнку и отвязал от его ноги верёвку.
Ягнёнок убежал, а Ярты подпоясался кушаком, поставил себе узелок на голову, приосанился и пошёл в поле, как ни в чём не бывало распевая свою весёлую песню:
Я мал, да удал, -
Я всех сильней!
Я мал, да удал -
Я всех проворней!
Поле отца было уже близко, когда над головой мальчика раздалось громкое карканье.

Ярты глянул вверх и увидел врага: чёрный ворон пустыни кружился над его головой.

Он с шумом хлопал своими крыльями и опускался всё ниже и ниже.

Ярты пустился бежать.

Но не так-то легко уйти от врага, если у тебя на голове тяжёлая ноша.

Ворон стал настигать Ярты.

Мальчик нырнул в густую траву и, спасаясь от птицы, стал делать петли: он бежал то направо, то налево.

Но громкое карканье раздавалось всё ближе и ближе.

Жадная птица уже разинула клюв, чтобы схватить свою добычу, но не тут-то было: проворный Ярты скатился на дно сухого арыка и побежал по нему прямо к отцовскому полю.

Бежать по гладкому дну арыка было куда легче, чем пробираться в густой траве.

Противник стал отставать.

Ярты летел, как на крыльях, он видел уже впереди зелёную полоску отцовского поля и чуть не запел от радости.

Но вдруг на его пути показался новый враг: навстречу мальчишке, разинув пасть и страшно ворча, бежал сам мохнатый Бар - гроза всех аульных ребят.

Ярты даже присел от страха.

Пёс тоже остановился.
- Пропали мои лепёшки! - закричал Ярты во весь голос. - Если не съел их чёрный разбойник, они попадут в ненасытную пасть собаки!
Но и ворон был уже близко.

А собака присела на все четыре лапы, готовая броситься на Ярты-гулока и его вкусную ношу.

Однако шустрый Ярты не растерялся.

Он сбросил на землю свой узелок, выхватил из него лепёшку и бросил её собаке.

Конечно, всё случилось так, как задумал Ярты: собака прыгнула за добычей, но её опередил ворон.

Он схватил лепёшку и взмахнул крыльями, чтобы взлететь на воздух, но мохнатый Бар сделал большой прыжок и вцепился в птицу зубами.

Ворон бросил лепёшку и стал 'бить противника своим жёстким клювом, и оба покатились по арыку с громким карканьем и глухим рычаньем.

А Ярты сидел на краю арыка и кричал собаке:
- Возьми, возьми его!

Не отдавай злодею лепёшки!
И пёс с ещё большей яростью начинал трепать врага.
Но Ярты уже кричал ворону:
- Эй ты, большеносый колтоман-разбойник!

Неужели ты, царь пустыни, уступишь дворовой собаке?!
И тогда ворон ещё сильнее принимался долбить собаку своим каменным клювом.
Так они дрались, а Ярты увязал потуже свой узелок и побежал прямо к отцу.
- Ата-джан!

Я принёс тебе на обед лепёшки! - крикнул мальчик, увидев отца, пропускавшего в арык воду.

И старик улыбнулся сыну.

Он вытер руки пучком травы и взял у Ярты узелок с лепёшками.

А потом посадил малыша к себе на ладонь и сказал:
- Ай, хороший вырос у нас сынок!

Не успели мы с матерью оглянуться, а он уже стал настоящим джигитом!

Помни, милый: тепло бывает отцовскому сердцу, когда отец видит возле себя заботливого сына.
И старик принялся есть пышные лепёшки из ячменной муки, отламывая своему сыну по маленькому кусочку.
Никогда не едал Ярты таких вкусных лепёшек!

0
0
50
Give Award

Other author posts

Comments
You need to be signed in to write comments

Reading today

Аленький цветочек
Али-Баба и сорок разбойников
Ryfma
Ryfma is a social app for writers and readers. Publish books, stories, fanfics, poems and get paid for your work. The friendly and free way for fans to support your work for the price of a coffee
© 2024 Ryfma. All rights reserved 12+