Хлопок одной ладонью
Это медленный бег.
Я ползу кобаясиной тварью.
До подножия Фудзи бессчётное множество ли.
А внутри кто-то бешено мечется с бранью подвальной,
На попытку его успокоить кричит: "Отвали!"
Пни меня – я вода, всколыхнусь и останусь в покое.
Он безумен, бесстрашен, и напрочь лишён тормозов.
Слыша клич, я узнаю: куда? и зачем мне такое?
Он толкается в ноги и в грудь, направляя на зов.
Сталь моей скороварки прочна.
Но испортился клапан.
Пар, что он суетой нагоняет, выходит не весь.
А вчера он затих.
На ладони, как курица лапой,
Написал: "Извини!"
И меня всё сомнение ест:
Он же что-то задумал! Мой хрупкий улиточий домик
Этот натиск не выдержит, если рванёт изнутри.
Длится медленный бег меж ущелий железобетонных.
Громко тикает в сердце.
И, кажется, что-то искрит.
Other author posts
... которую мы потеряли...
Воет ветер по щелям, воет ветер. Выдувает ветер лета остаток. С неохотой полусонные дети Выползают из уютных кроваток.
Пасынки
Мы любили её поддатую, низко павшую. С непричёсанными лесами, праздными пашнями, Мы любили её разнузданную, расхристанную, Патриотами себя числили, оптимистами.
Люби своего врага
Люби своего врага. Люби его кровь и боль, Молитвы любым богам – Всерьёз полюбить изволь.
Палестина
Шагреневой кожей сжимается Палестина, Сердца палестинцев заходятся от тоски. Она ничего не забыла и не простила, Ни бронебульдозер, ни выбитые мозги.