Лампочка

видела в лампочке солнечный свет, блики в окне принимала за звёзды, мне, после серых прокуренных лет, снова открыла и небо, и воздух, и как ровнее тот воздух вдыхать, чтоб не страдать по ночам от удушья. я был готов (или врал?) потроха вывернуть, но не остаться бездушным, и допивал нелюбимый глинтвейн, выучил несколько строчек на случай, даже на время забыл, что черствей раньше бывал, холодней и колючей. я провожал до двери по утрам, что для меня - не такая уж малость, и, насмотревшись с тобой мелодрам, чувствовал, как ты ко мне прижималась. (всё-таки врал?) ты искала простых поводов и ощущений для счастья. я не ценил. но ударом под дых стали слова, что нам нужно прощаться. и разлилась тошнотворная мгла. я задыхался до приступов рвоты в ужасе, что на четыре угла благословила меня, идиота, и не придёшь, как бы я ни позвал. впору затягивать узел потуже. тот океан, что во мне оживал, высох до грязной бесформенной лужи.