И слишком пусто, и слишком тихо, и слишком больно — хоть волком вой. В пожаре лета встречаю зиму, она поёт мне за упокой моих улыбок, моих мечтаний, всего, что может гореть в груди. Есенин шепчет, что расставанья сулят нам встречу, но впереди — а я не верю и не желаю, хочу упиться своей тоской, своим бессилием и желаньем, своей кружащейся головой.
Там где-то поезд и ты вдобавок. А я не рядом. Тук-тук — печаль. Стучат колёса до полустанка, ты смотришь, верно, куда-то вдаль, за этой далью — мои ладони и тихий шёпот «хочу обнять»…
Но я тебя дожидаюсь в доме, а ты спешишь не сюда. Опять.
Я пять часов по тебе скучаю, я пять веков за тебя боюсь. Ну как ты там, не помяла платье? Наелась, точно? Не тянет в блюз? Не мёрзнешь, солнце?
Какая глупость.
Я знаю, верю — твои дела всё лучше. Просто… «уже вернулась» — священной мантрой звучат слова, от стужи прячут в своих карманах, сжимают слёзы в простую пыль. Кто знал, что будет вот так внезапно и очень остро щемить в груди?
Зима отступит, настанет лето, лучами солнца прошьёт вокзал. Я встречу, может быть, и с букетом, ведь я ждала как никто не ждал. И я обрящу, и ты обнимешь, и мир запомнит счастливых нас.
Тоска отступит, моя надежда.
Пробьёт шестой долгожданный час.
