Она так много лет одна,
Что примирилась с этой долей,
Из одиночества стена –;
Единственная из юдолей.
Ей сорок три– худа, бледна,;
Из-под очков и глаз не видно,
Коллеги пальцами у лба;
Порой стучат весьма обидно.
По коридорам шепотки;
Петляют скользкими ужами,
А вечера полны тоски,;
Одна отрада – в отпуск к маме.
Взбодрился офисный народ –
Корпоративчик новогодний!
Кто елку, кто салат несет.;
Как дамы хороши сегодня!
Она старалась за троих –;
Ей так хотелось быть всем нужной,
Веселье, легкость, позитив;
Согрели старой девы душу.
Подарки стали раздавать –;
Часы, перчатки, телефоны,
А ей , ну чисто чтоб поржать–;
Кокос косматый и зеленый...
Бежала улицей пустой,;
От слез очки запотевали:
"За что глумились надо мной?;
Так больно в душу наплевали..."
Давно надежды в сердце нет,;
Ведь некрасивой уродилась–
Метель тихонько выла в след,;
Поземкой колкою стелилась.
У дома встретился сосед,;
Орех увидел, удивился:
" Кокос зимой! Вот это бред,;
Давай соседушка делиться!"
Высокий. Вдов и одинок.
На стройке, кажется– прорабом.
Засыпан известью висок
И боли острие из взгляда.
Сначала били молотком,
Потом давили меж дверями,
Тяжёлым красным кирпичом
Подарку бедному наддали.
И хохотали, пили чай,;
Болтали обо всем на свете...
Орех забытый невзначай
Лежал на старенькой газете...
Очки сняла, чтоб протереть,
От смеха щёки розовели,
А он сумел вдруг разглядеть
Каким огнем глаза горели...
Теперь на каждый Новый год
Смешной, лохматый, неуклюжий
Кокос из маркета плывет
В объятьях рук жены и мужа....
На белой скатерти стола
Он обязателен, как воздух.
И нацарапаны слова –
"Надейся! Никогда не поздно..."
