Таксисту снится розовая степь,
Верблюжье молоко в простом кувшине.
Пока механики меняют цепь,
Он спит в своей натруженной машине.
Он опоздал на несколько веков
И въехал в эти земли без Батыя,
Один в холодном городе врагов
С глазами и карманами пустыми.
Здесь часто врут и много говорят,
Но разговоры ничего не значат,
Здесь старики на паперти стоят,
И злые дети никогда не плачут.
Иваны не припомнят тут родства,
Не семь колен, но даже до второго.
Что скажет малолетняя братва
Ценнее, чем родительское слово.
Здесь зависть доедает похвалу
(Не путать с пахлавой, которой к чаю)
Хозяева гостей зовут к столу,
Лишь ценник на подарке замечая.
Собак здесь любят больше, чем людей
И размещают котиков в альбоме,
А для детей здесь нюхательный клей
И койка двухэтажная в детдоме.
С деньгами здесь не так суров закон
И женщины намного благосклонней,
Непахнущий желанный миллион -
Синоним жизни правильной, достойной.
Фемида кто? В ондатровом пальто,
С мечом и продырявленной повязкой,
Въезжает в храм на дорогом авто,
Где каждый лик с ОМОНовскою маской...
В степи полынь и дикость сотни лет,
Там прост закон и нерушим обычай,
Туда после набегов и побед
Таксисты возвращаются с добычей.
