«Мало кто доживет до седин»,
Ты говорил, мол, «спасайся сама».
«Я этот путь одолею один,
Я эту чашу выпью до дна».
Знала, где донышко, да тропок не ведала,
В диких потемках замерзшей души.
Я по утрам за черешнями бегала,
Ты забывался без света в глуши.
«Будет, бросай, закоптились оконца»,
Ты говорил, мол, «сгорело дотла».
Я пыль стирала, да кликала солнце,
Мыла, латала, скоблила, мела.
Вот седина побелила без времени
Первые пряди уже на висках.
Что говорил ты тогда о безвременьи?
«Время сгорает лучиной в кострах»?
Чаша испита, тропинки распутаны,
Пристанищем вечным не буду пленять...
Пусть вместе быть суждено две минуты —
на две бесконечности больше нуля.
