В свободный день толкались в магазине. Возле нас их два, один подороже, другой дискаунтер. Охотились за продуктами, изучали местные товары. Конечно, положа руку на сердце, мы не охотники, а собиратели, просто очень хочется себя похвалить. Если можешь хоть немного читать по немецки, найдёшь много вкусняшек в этом квесте, если нет, придётся довольствоваться тем, что понятно без слов. В прошлый раз давилась сырым фокаччо, который, как оказалось, надо было предварительно испечь. В этот раз слопала сырую рыбу для гриль. Кто бы знал, что сырая рыба может быть подсоленной с запахом дыма, я ещё радовалась какая малосольная. Впрочем и без слов голодным не останешься. Картошка, она и в Германии картошка, лук тоже с виду похож. Бесит, что в супермаркете всё съедобное! У нас, если съедобное, то дорого, а если дёшево - отдай обратно немцам! Отец сказал, что без меня он бы умер с голоду, так как незнакомую пищу он не ест, а этикетку прочитать не может. Я уже поднаторела на этикетках и способах приготовления, могу проводить русским туристам платные экскурсии по магазинам. На кафе и рестораны я забила: просидишь на троих сотку, а через три часа опять захочешь есть. Из дискаунтера на сотку сразу всё не упрёшь, надо перетаскивать по частям. Времени много, делать нечего, можем сварить и сами, чай не барчуки: надо себя как-то занимать и развлекать.
Папа занят поиском инструментов чтобы починить замок - как бы вообще не остаться без замка... А мастерскую, которая может изготовить дубликат ключа, нашли только одну, в пятистах километрах от нас. Они, видите ли, ключи не меняют, меняют замки. С одной стороны, и правильно, зачем тебе замок, который каждый может открыть?! А нам- то как быть?!
Век живи в Германии, век учись как жить надо! Безуспешно пыталась закрыть дверь в подъезде, она долго сопротивлялась, а потом неожиданно захлопнулась сама - спецвариант для велосипедистов, коих здесь в изобилии и тех, кто волочёт тяжелые сумки из супермаркета. И пластиковые бутылки, которые мы так щедро разбрасывали на радость немецким бомжам, оказывается можно сдавать из расчета 25 центов за штуку. Теперь сдаём сами, и деньги немалые и сам процесс увлекает: подходишь к автомату, у него в центре большая чёрная дыра, засовываешь туда бутылку, неважно каким концом, он её заглатывает, потом другую, потом нажимаешь на кнопку и получаешь чек. Можно компенсировать, можно пожертвовать. Когда я разбогатею, я обязательно что-нибудь пожертвую Германии, может даже крупную сумму, а пока выгребаю всю мелочь без остатка. Эта страна и так меня обдирает как липку. Не то чтобы я ропщу, просто денег не печатаю, приходится честно отнимать их у населения, а это процесс трудоемкий и энергозатратный. Без денег можно жить только если манна небесная всё время валится , да ещё если ты молод и здоров впридачу. Но это я отвлеклась, речь ведь шла о таре, а не сдавала я её с советских времён, перестройка меня разбаловала: из товарищей мы превратились в господ, со всеми вытекающими, да и такого шикарного пункта для сбора бутылок поблизости не было.
Где бы я ни жила, через пару суток у меня возникает иллюзия, что я живу здесь уже месяц, а месяц ещё впереди. Ещё мы ходим в турецкую лавку, которая приютилась в нашем доме, там лежит отборная клубника по смешным ценам в «не сезон» и большие пакеты с жареными семечками. Какая-то женщина рассмеялась, увидев что отец тащит аж шесть штук. Продавец стал ей объяснять, что мы приехали из России, а « эти русские только семечки и жрут» Я семечки не жру, зубы нынче дороги, отцу уже терять нечего, поплёвывает сквозь щели в зубном ряду. Он больше всего любит кашку и молочный супчик, ему не критично.
Тут и там встречаешь людей говорящих по-русски. Они не замечают нас, мы их. Как приятно, оказывается, слышать за границей родную речь. Дома я всё время затыкаю уши, а тут даже музыкальный плеер включать не надо. Родители нашли в кафе русскоязычную мороженщицу, теперь годовая выручка ей обеспечена. Сами они покупать не любят, привлекают меня на помощь, лень им махать крыльями и изображать курицу- гриль. Папа не склонен к гастрономическим экспериментам, нашла ему борщ, солянку и гуляш в больших железных банках. Раньше всё это можно было купить только в отделе русских товаров, пока мы отсутствовали полтора года, немцы всё стали выпускать сами и поставили это дело на поток. Сам отдел русских товаров изрядно обнищал, даже проколотых пельменей, которыми нас потчевали в прошлый раз не завезли - пустые полки среди всеобщего изобилия, как в славные советские времена. Видимо контрсанкции, а то бы мы всю Германию пельменями завалили, сгущёнкой залили, семечками засыпали.
Наблюдаю за местными. Немцы покупают колбаску кусочками сантиметра два- три, продавец им нарезает тонкими ломтиками, заворачивает и подаёт- совсем обнаглели, даже колбасы им нарубить лень. Мы хотим по-русски, точнее по-советски, взять целую палку и от неё откусывать. Поэтому нас всё время переспрашивают всё мы хотим взять или не всё. Всё! Почему-то самая плохая немецкая колбаса гораздо лучше наших самых лучших сосисок. Может потому что делают из мяса, а не из туалетной бумаги и соевого белка. Дома я колбасные изделия не ем, а тут ничем не брезгую.
Вообще, тут мало что поменялось за время нашего отсутствия, разве что выкладка товаров в магазине. Такое ощущение, что мы никуда и не уезжали. Пишу отчасти для самоуспокоения, отчасти потому, что я не любитель всё пересказывать много раз, а меня обязательно спросят как съездила. Пересказывать не интересно, а когда тебя не слушают, потому как спрашивают из вежливости, не интересно вдвойне. Если проигнорируют письменный текст, я этого не замечу.
