Да помилует кротость господня
Академика Струве Петра.
Он обычно не помнит сегодня,
Что писал и твердил он вчера,
С каждой партией, с каждой программой
Он имел мимолетный роман…
Так любою мадридскою дамой
Увлекался на миг Дон-Жуан.
Дон-Жуан беззаветно и щедро
Расточал свои ласки, любя.
Точно так же и Струве дон Педро,
Увлекаясь, не помнил себя.
Он марксистским служил идеалам,
Но потом им служить перестал.
Он неистовым был радикалом,
Издавая подпольный журнал.
Он недавно бурлил, как Везувий.
Охладел он с течением лет.
И тогда уважаемый Струве
Стал известен, как правый кадет.
Беспокойной и вольной стихии
Кто укажет предел и закон?
Он дошел до «Великой России»
И сейчас в диктатуру влюблен.
Я уверен в одном: диктатура —
Не последний у Струве роман…
Инезилья, Инесса, Лаура,
Всех вас пылко любил Дон-Жуан.
