Я уже много дней
лежу на болоте стрелой,
с проржавевшим затылком,
измятым и сломанным стержнем,
а сегодня по мне прогулялся один муравей,
значит, завтра
за мной,
целой ротой прибудут за мной,
на носилках
снесут и подкинут в горящий валежник.
Можно было уйти
сквозь лягушку в туманную топь,
размозжить её тело,
подрезать дорогу сосудам,
растворить и иcпить, её желтую волю испить,
чтобы ниткою кровь,
прямо кратером прыснула кровь,
чтоб ушла в воду нить,
только я это делать не буду.
Можно было лететь
из последних и крошечных сил,
вспоминая удар тетивы
и лелея обиду,
только тот, кто стрелял,
меня долго в колчане носил,
значит, дальше - не сметь! -
уносить дальше смерть
и не сметь потерять эти руки из виду.
Нужно было сгореть,
просто взять и истлеть изнутри,
потому что ТАК можно!
и нечего слушать прохожих,
если сердце горит
или даже щека, но горит!
значит, скоро пожар,
не моргай и смотри.
Потому что и так тоже МОЖНО.
