Он играл мне на укулеле,
Разрывая все мысли на плёнке.
Удивительно, сколько же ереси
Твердилось наивной девчонке.
«Я останусь здесь, правда, навечно.
Мне страшно отправиться в сон»
Снова слышится вызов привычный
И на этот раз он отклонён.
Не знаю. Мне правда не хочется
Терять тебя на магистрали,
А душа моя следом волочится,
Тяжко стонет: «я очень устала»
Мне больно. Ты помнишь розы?
Они жалят, как солнце земли,
Как калечат деревья грозы,
Как счастливых — депрессии дебри.
Он играл мне на укулеле, —
В полосатой пижаме мальчик,
Постепенно взгляды тускнели,
Но один же глядел так страдальчески.
У тебя сигареты закончились,
И иссякла вечная тяга
Ко всему, что раньше душе
И всему тебе было во благо.
В полосатой пижаме мальчик,
Синтезатор, планы на будущее,
Наш холм, мои звезды и жизнь,
Которой не стать нашей будничной.
Я бы пела, а ты мне играл,
Пусть неправильно, пусть не по нотам,
Пусть бы ветер вокруг танцевал,
Пусть бы с нами он был измотан.
Не дожили мы до юбилея,
Розы, кстати, завяли тоже.
Я от ветра, как видишь, болею,
Твоя музыка стала тревожнее.
Укулеле заплачет звонко
Неестественным диссонансом,
Этот плач подхватит девчонка,
Хоть и редко поёт романсы.
И знаешь ли, мальчик в пижаме,
Не спеши забывать эти ноты.
Вспоминаю и я их местами,
Но молчу, ведь ты же измотан.
Ставлю точку, тире, запятую,
История здесь не кончается.
Простила? Всю гордость впустую?
Люблю. Да, такое случается.
