Я обещала маме послушно нести свой век,
Не слишком срываясь на рысь, галоп или бег,
Я обещала папе быть просто так.
Папа всегда был и был не дурак.
В мире, где слово в земле прорастает зерном,
Много на жатве потеряно было корон,
Много камней и коряг от "забудь и прости",
Словно мы здесь не надолго, скорее гостим.
Будто бы есть другой распрекрасный лес,
Мхом поросли тропинки его чудес,
Память в берлогах дремлет и не буди,
А если в него заглянешь, не наследи!
Кто-то вгрызается в завтра, летит вперёд,
Кто-то уже упал, ничего не ждёт,
Воды бегут и делят напополам
Берег скалистый пап и холмистый мам.
Мне бы к нему прижаться, как к животу,
Не выбирать, не биться об тот и ту,
Чтоб докатилась несказанных слов волна:
Дочка, ты никому ничего не должна.
И, оттолкнувшись, я стану сама волной:
Хочешь - не хочешь, плыви - не плыви за мной.
Горы и реки смогу за собой нести,
Тем, кто не впутывается, а в пути,
Кто, как и я, просыпается и живой,
Кто понимает, что легкое тяжело,
Но поднимает и поднимается за лучом,
Кто прозревает, оказываясь ни при чем.
Папа однажды ушел, мне вернуть невмочь.
Мама осталась, у мамы взрослеет дочь.
Я обещала обоим - и я расту,
Хранимая их любовью и там и тут.
