Я смела бы твой город с лица земли,
Как со скатерти крошки сметаю вновь.
Снова в зеркало смотришь — оно в пыли,
И в углу отпечаталась чья-то кровь.
Разноцветные письма во тьме горят,
И ты щуришься слепо, глотая пыль,
А под веком — стекло, под ногтями — яд,
И лишь сказкою стала дурная быль,
И к тебе остаётся лишь сон пустой
У меня за стеною последних строк.
Приготовил твой город живой настой
И вдруг в гости позвал затаённый рок,
Ведь он любит безумно тебя терять
И размазывать грязь под твоей ногой.
Мне же хлеб невесомый в ладонях мять
И кормить голубиц, и поить водой,
Как домашних животных, котов и крыс.
Мне хотелось бы кольца с их лапок снять
И пустить окрылённых в пустую высь,
Чтоб не помнить о них и назад не ждать.
После драки кулак не поднимешь впредь,
И убрать всё ненужное можно вновь.
Снова в зеркало смотришь — стекло и медь,
На щеке отпечаталась чья-то кровь,
Разноцветные письма горят вдали,
И тебе остаётся лишь слушать тьму...
Я бы стёрла твой город с лица земли,
Только время стирает тебя саму.
