Все берега чужие - чужие, лишь один
мне от рожденья и до смерти - Отчий!
Мои пути неразделимы с ним:
хоть вдаль ведут,
хоть вдоль родных обочин.
Со мной он плачет и со мной поёт,
со мной склоняет голову хмельную
и, в стылый час по имени зовёт -
уставшую, заблудшую - любую!
Все берега - чужие! Только здесь
мне снятся сны, а сердце верит в чудо.
Не потому ли, вместе с сердцем - весь! -
я никогда не ухожу отсюда?
Не потому ли, мне и в худший день
здесь не споткнуться ни во тьме, ни в дрёме?
А если вдруг, то лишь об ту ступень,
что с тягой к жизни будет точно вровень.
