– Здравствуй, ты пришла сюда в поисках чуда? – спросил человек в диковинной шляпе, что закрывала тряпицей лицо.
– Нет, я пришла сюда в поисках правды, – тихо ответила девочка в юбке, густо забрызганной кровью чудовищ, что повстречались на трудном пути, что, бесконечно петляя и прыгая, все-таки вывел к тому, что тряпицею ярко-оранжевой так опрометчиво прятал лицо.
– Все же какое различие сильное видишь ты между правдой и чудом? – девочку взял долговязый за щеку и потрепал, как щенка по загривку.
– Правда хранится за яркой тряпицей! – вскрикнула девочка и замахнулась. – Правда скрывается в том, что без шляпы ты – лишь жуков бесконечная куча.
Тот человек, что стоял перед нею, громко, скрипуче и зло засмеялся, скинул на землю тряпицу и шляпу и обратился к девчонке лицом. В этом лице беспросветным туманом тайны вселенной клубились и бились.
Девочка руки обтерла об юбку, смело шагнула, раскрытой ладонью в мрачность безликости вмиг погрузилась. Водоворотом тянуло ее, в тайны вселенной рука проникала – вот по запястье, вот по плечо. Сжался кулак где-то там в запределье, болью ее осветилось лицо, камень морского ежа острее вынула…
– Это теперь мое!
Длинный паучьей своей хваткой за подбородок сцапал ее: «Думаешь, это твоя загадка, думаешь, лунный – теперь твое?»
Девочка злобно почти усмехнулась, нож заблестел в ночной полумгле. Чья-то рука чуть земли коснулась, вдруг разбежалась…
– Не стыдно тебе? – тихо сказал, на валун усевшись, тот, у кого не хватало лица, – впрочем, руки не хватало тоже, но все же быстро она отросла.
– Мне никогда не бывает стыдно, стыдно лишь тем, кто боится брать, – девочка фыркнула очень обидно, но поспешила шляпу поднять.
Ей долговязый кивнул приветно, вновь закрывая от мира лицо.
Девочка вмиг от него отвернулась и по дорожке обратно пошла. Ей не страшны больше когти чудовищ, камень магический лунный нашла.
Впрочем, нашла его или добыла в драке кровавой с жестокой судьбой – это еще огромный вопрос. Девочка юбки оборки поправила и тихо бросила через плечо:
– Знаешь, я думала, ты самый страшный. Самый коварный и сильный злодей. Но оказалось, что жалкий и мелкий призрак, даже не чародей.
Длинный вздохнул, помахал ей рукою, рухнул в сухую у камня траву.
Демон и страшный злодей она ведь, что пробиралась сквозь кровь она ведь, сколько убила при этом людей. Где здесь чудовища? Нет их подавно, люди лишь ходят по этой тропе. Правды иль чуда ищут исправно, видят фантазии вместо идей. Видят химер вместо трав и деревьев, топятся в омуте сладких утех. Те же, кто к власти стремятся, купаются в сладкой крови этих и тех.
Длинный безликий – не тайна, не демон, только портал в бесконечность души, и из него лунный камень достал ты, только такой, что хранишь в себе ты.
