Живой!!! Живой!!!
Кричал гусар на поле боя.
Лежа средь трупов, в томной тишине.
И знамя то, покрыто кровью.
И сердце, словно всё в огне.
Надежды нет, весь порох мокрый.
И пулю, не пустить себе в висок.
Он вспомнил, родные те просторы.
Где юность убегала, как времени песок.
И вот слеза скатилась по шинели.
Услышав подкрепленья марш.
Он улыбнулся небу, не настал его тот час.
Его несли над полем боя, и знамя возвышали к небесам.
Сердце, что в груди, покрыто было болью.
Победы наступил, заветный час.
***
Его несли над полем боя, гордо возвышая флаг.
Облиты он был, людской кровью и порохом сырым пропах.
И войско то, с гордыней ликовало, не щадя людских потерь.
Знамя вражеское пало, сгорев в воинственном огне.
И вот, придя на холм родной, обитель часовым приказ отдал.
Трубите Братцы! Так трубит, что бы знали, кто тот воевал.
Его шинель была пробита орденами, а под ней отметки той войны.
А часовые всё гадали, кто же он?
Седой старик, забытой той войны.
***
И вот та старость, без войны.
И на теле в память шрамы.
Ордена лежат в пыли, и шинель совсем уж рвана.
Забыты подвиги героев, и тех, кто не вернулся в родной дом.
И раны, не ноют старой болью, старик седой, покинул родной дом.
