Зайцы пилят морковь. Пара нот, шестеренки, пружина.
Зайцам где-то за сорок, а может и под пятьдесят.
Батареи как лёд, за окном проезжают машины,
На облезших обоях кривые картины висят.
Этажерка. На ней — фоторамки, пушисты от пыли.
Почему не протерли? Как память она дорога!
Зайцы, в общем-то, знают, что всюду, похоже, приплыли.
И погрязли. В болоте, моркови, быту и долгах.
Зайцы пилят морковь. Исступленно орёт телевизор.
Зайцы пилят друг друга, парламент, соседей, зайчат.
Самый старший зайчонок взрослеет, мечтая о визе
За границу. А младший не знает, зачем был зачат.
Эти зайцы живут небогато, но лучше, чем все те,
Что боятся совы или косят ночами траву.
Эти — слушают джаз, вечерами листают соцсети,
Выходной в ТРЦ проедают. Неплохо живут.
Зайцы что-то читают. В метро в основном, и в трамвае.
Зайцу снятся погони и волчий полуночный вой,
Смутно верит зайчиха, что волки, наверно, бывают,
Раз в году на столе зажигает свечу. В Рождество.
Подперев образок разговорником крымскотатарским,
Зайцы молча следят за трепещущей каплей огня.
Зайцам хочется вдруг, неожиданно и по-бунтарски,
Поломать о колено пилу и друг друга обнять,
Но... Ключа поворот. Приставучий мотив, шестеренки,
И сирена пожарки внизу, за окном, далеко.
Этажерка и пыль, воск застыл на потертой клеенке,
На столе догорает свеча. Зайцы пилят морковь.
