Лес кроется мастью пегой,
а поле – шершаво дынной.
Что сердце щемит от бега,
а горло першит от дыма,
хотел бы я верить. Слепы
гардины, луна двурога.
Ты пахнешь домашним хлебом,
я пахну большой дорогой.
За лесом иные луны,
в подкладке плаща они же.
Я путал следы и думал,
что мной ничего не движет.
Ты пахнешь наживкой сладкой
и горькой небесной манной.
Я знаю, любовь – расплата
за годы самообмана.
Бежал от застенка, трона,
колода твердит: из дома.
Представь себе мир, который
спокоен и расколдован.
В крови лошадиной шпоры,
а пешего не догонят.
Представь себе мир, в котором
я герцог, а не разбойник.
Затих городишко — cлушай:
там люди, здесь ночь, мы между.
Я знаю, любовь – ловушка
для всех, кто смотрел с усмешкой
смертям посторонним в темя
и собственной в три глазницы.
Ты льнёшь ко мне птичьей тенью,
которая с детства снится,
когда зарастают тропы,
когда заживают раны,
а штевни судов затопленных
красят волну шафраном
в той гавани, где я вырос
в дурмане лампадных масел.
Любовь моя – это вызов
всем тем, кто меня касался.
Я знаю, мы будем вместе,
когда распахнётся небо.
Ты пахнешь домашним хлебом,
но дышишь бездомной песней.
В дожде притаятся искры,
на дне шевельнутся мачты.
Любовь моя – это выстрел
и заговор на удачу.
