Мастер и Маргарита
Мастер:
Моя ли вина Маргарита
Что у нашей любви отравленный вкус?
Что обезумев, толпа рвет на части любого
А я ей оказался на один укус.
Я помню звук твоих шагов, и смех твой
И аромат цветов, что ты в руках несла.
Я помню грусть твоей печали
Но вот, увы, не помню я лица.
По видимому это наказание
За то, что не пошел вслед за тобой
И влекомый за собой толпой
Я позабыл, что было той весной.
И сам отказался от счастья
Пишу я как и прежде. Но во сне
Шепчу в бреду я имя: Маргарита...
Это все как будто наяву
Терзает душу бедного поэта.
Отпусти же меня как я отпустил
Пилата, дав ему прощение.
Ведь то моя вина, что оказался трусом
Прости же трусу его прегрешения.
И отпусти его...
Маргарита
Как мне жаль, мой Мастер, о как мне жаль,
Что у нашей любви вина отравленного вкус
Что желтые цветы как символы разлуки
Не зря мои тогда отягощали руки
У нашей любви разлуки вкус.
Ты никогда не поведешь меня по бальной зале
Моя судьба идти вслед за тобой строкою книг
Печальных? правдивых? узнаю едва ли
Ведь моя вечность для тебя всего лишь миг.
Ты не пошел вслед за мной,
Оставив меня в одиночку
Слушать остроты длинного Фагота
Тебе - забвение длиною в строчку
И сожаление в сухом остатке.
Прощаю все тебе, ведь нам не суждено
Вместе быть под сенью этого мира
Жалею что ценнейшее фалернское вино
Не стало нам бессмертия эликсиром.
А ведь могли бы, мы могли
Свечи жечь от заката до зари
В доме увитом плющом.
Мы все могли, мы все могли.
Как жаль мне мой Мастер, но у нашей любви
Оказался вина отравленного вкус...
Другие работы автора
Ладья
Шахматная клетка Шаг. Прыжок. Черная метка. Умноженная на два в прогрессии. И ты запертый в клетке
Тук, тук, безумие.
Очередной взрыв, Очередное помутнение рассудка Безрассудно...Рассуждаю о смысле жизни В неизданной книге. Безумие.
Двойник
Смотри в зеркало, я твое отражение Улыбнись, я улыбнусь вслед за тобой Не смей прикасаться ведь хрупко видение Оно разобьется от движенья рукой
Двери
Если закрываются одни двери То где то открываются сотни других Не закроешь эту, о прочих узнаешь едва ли А ведь теперь за ними может быть целый мир