Однажды молла Насреддин заехал к кунаку.
Над саклей кунака вилась струйка дыма, пахло пловом и жареным мясом, и голодный Насреддин подумал:
Слава аллаху, я, кажется, пришел вовремя'.
- Салам алейкум, кунак! - поздоровался Насреддин.
- Ваалейкум ассалам,- ответил кунак и проворно спрятал казан с жареным гусем и пловом под тахту.
Зоркий Насреддин заметил это, но виду не подал и спокойно начал отвечать на вопросы кунака.
.
Все поужинали скудными остатками хинкала и сыром, а потом хозяева уложили гостя и легли спать сами.
Обиженный Насреддин всю ночь не спал, а под утро встал и на четвереньках подполз к тахте.
Осторожно он переложил содержимое в свой хурджин, вернулся на свою постель и захрапел.
Наутро жадный хозяин поставил перед кунаком тот же хинкал и сыр и завел приличествующий разговор о погоде.
- Ты знаешь, друг мой Насреддин,- сказал он,- я уже
стар.
Когда пленили Шамиля, мне было пятнадцать лет.
А вот сколько исполнилось тебе, я забыл.
- Разве ты не знаешь, что, когда царь Гусь из крепости Казан со своим белым войском в город Хурджин переходил, я еще только ползал на четвереньках,- ответил Насреддин.
Вскоре он попрощался и покинул негостеприимного кунака.
