Помню, как мы впервые пили вино, сидя на подоконнике в твоем подъезде.
Влюбленные дети играли во взрослых, клялись, что всегда будем вместе.
В месте, которое нас согревало, по которому я всю жизнь скучаю.
Помню, бабушки с авоськами проходили мимо и что-то бурчали.
Мы были пьяные – после,
самоуверенные – вначале.
В начале восьмидесятых
казалось, что мы счастливее всех живущих вместе взятых.
Помню трогательный мальчишеский силуэт в оконной раме.
Родители ругали нас вечерами,
но всё впустую.
В пустую
квартиру твою вошла… Не в силах сдержаться -
рыдаю. И, не боясь быть смешною, стены целую,
что-то шепчу им.
Промелькнуло лет двадцать
с того последнего дня,
когда ты просил меня
не уезжать и остаться.
Я не смогла бы тогда понять,
что когда-нибудь, став свободной, захочу опять
быть счастливой
в твоей квартире,
в которой за двадцать промчавшихся лет
развалился камин и прогнил паркет.
В подъезде окно глядит на меня сиротливо.
Хлещет ливень.
Но тебя в этом мире нет.
